Чехов книга 3

Старая зеркальная фабрика давно была закрыта, но опустевшие здания облюбовали люди искусства. Кто-то умудрился выкупить постройки и попытался сделать тут нечто вроде творческого квартала. Мне помнилась реклама, которую раздавали на улицах в виде ярких листовок. За день я мог собрать до пяти таких бумажек в кармане собственного пиджака. Но заглянуть сюда так и не собрался. Быть может, дело в том, что зазывалы были в глупых костюмах клоунов, а к ним я всегда относился с неприязнью.

Общественный транспорт сюда не ходил. До станции метро нужно было топать не меньше получаса и через промозону, которую облюбовали стаи бродячих собак. Спустя год местный театр закрылся. Потом и танцевальные студии съехали туда, где клиентам было удобнее их посещать. Чуть погодя кафе обанкротились. Несчастные собственники разорились. Их мечты о творческом городке в пределах столицы оказались разбиты, как старые зеркала. Обслуживать помещения было дорого и их пришлось выставить на аукцион. К счастью, нашлись те, кто захотел выкупить здания, чтобы организовать в них лофтовые квартиры. Мне казалось странным жить в подобном месте, учитывая, что чуть поодаль раскинулось огромное болото. Наверняка по вечерам в теплое время года тут хватало гнуса. Об этом свидетельствовали сетки на окнах и электрические ловушки для насекомых.

— Странное место, — заявил Фома, оглядываясь и отмечая, что парковка была почти пустой, если не считать ряда оранжевых самокатов. — Вашество, вы уверены, что хотите идти туда без сопровождения?

— Думаешь, меня закидают карандашами? — уточнил я с улыбкой. — Не беспокойся. Тут нам вряд ли что-то может грозить.

— Кроме чумы, — буркнул парень и скривился, кивнув в сторону переполненного мусорного контейнера. — Крыс тут хватает.

— Буду иметь в виду, — отозвался я, пытаясь сохранить серьезное лицо.

Арина же казалась заинтересованной. Она с восторгом оглядывалась по сторонам, когда мы шли по импровизированной улице. Над нами покачивались гирлянды из выцветших льняных флажков и рваных проводов с лампочками.

— Наверняка тут было здорово, — заявила девушка.

— Возможно, — я пожал плечами, осматривая фасады зданий, которые каждый владелец украсил по-своему.

Часть были разрисованы граффити, другие забраны сеткой, чтобы исключить случайное раскрашивание. Под ногами хрустел раскрошенный бетон. Несколько толстых котов сидели в клумбе, сооруженной из старой покрышки. У открытой двери с надписью «продукты» топтался долговязый парнишка неопределенного возраста в засаленном свитере со спущенными петлями. При нашем появлении он прищурился и приложил ко лбу ладонь в виде козырька.

— Вы к кому? — без предисловий уточнил он.

— К Антону Залежному, — так же без расшаркиваний сказал я.

— Купить чего хотите? — оживился абориген. — А то он мне должен рупь. Можете мне сразу отдать…

— Нет, — я усмехнулся. — Мы не за покупками.

— Долги собрать приехали? — угрожающе протянул паренек и в этот момент мне показалось, что в окне второго этажа качнулась занавеска.

— Мы тут, чтобы защитить Антона от несправедливого обвинения, — вступила в беседу Арина Родионовна. — Это адвокат Чехов Павел Филиппович. А я его помощница…

— Да ладно! — перебил ее парнишка и высморкался в рукав свитера. — Сам Чехов нашего Антона взялся отмазать? Кому скажи — не поверят.

— Подскажите, как найти жилище Залежного? — невозмутимо спросила Нечаева.

— Да в конце улочки его домина стоит. Не ошибетесь, у него надпись на стене «верни деньги, зараза».

— Спасибо, — поблагодарила девушка и мы направились в указанном направлении.

— А вам точно не надо чего? У нас лимонад есть домашний, — с надеждой протянул паренек.

Даже если бы мы выбрались из пустыни, то вряд ли решились испить что-то в этом месте с маркировкой «домашний». Достаточно было взглянуть на грязные ногти владельца продуктового магазина.

— Про чуму Фома не шутил, — произнес я негромко, на что девушка беспечно пожала плечами.

Нужный дом мы узнали сразу. Наверно в этом поселке художника уважали. Только этим можно объяснить, что его жилище не спалили, а ограничились обращениями, написанными на стенах краской из баллончиков.

Тут были послания от некого Батона, который сообщал, что прибьет Антона, если тот не вернет ему два с половиной рубля. Сумма была перечеркнута, а поверх написана больше на пятьдесят копеек. Потом еще прибавилась сумма долга в половину рубля и еще. И еще. На данный момент долг был равен пяти рублям. Остальные ссуживали моему подзащитному меньшие суммы, о чем свидетельствовали другие надписи на стене.

— Хороший человек, раз ему продолжают доверять, — резюмировала Арина.

Я на это лишь кивнул.

Антон стоял на балконе и пил чай из большой пузатой кружки. Это был невысокий человек лет двадцати, с торчащими во все стороны волосами соломенного цвета, немного припухший и явно не отошедший ото сна. При виде нас он приосанился, и я подумал, что даже издали Арина Родионовна вызывала желание выпрямить спину.

— Доброе утро, — поздоровалась девушка и махнула рукой, словно в этом не было ничего особенного.