Челобитные Овдокима Бурунова

– Ничем, – отвечали мне. – В городе работы нет. Мужчины едут в Москву, Петербург, Нижний, Казань и там работают в охране, на строительстве и везде, где могут устроиться. Средняя зарплата в Яранске немногим меньше средней московской пенсии. Еще и поди найди себе работу на такие деньги. В школах, на почте, в администрации и магазинах все места заняты. Зато летом грибов много, ягоды, рыбалка, охота и огороды. Еще и народный театр работает. Ему уже почти шестьдесят, но на пенсию он не собирается. Особенно теперь43.

Январь 2019

Библиография

Низов В. В. Город Яранск в конце XVI – начале XVII века // Наш край. Вып. 4. Яранск, 2000. С. 49–58.

Любушкина Л. В. Леонтий Лукьянович Шамшуренков // Яранск вчера, сегодня, завтра: Краеведческий альманах к 425-летию города. Яранск, 2009. С. 43–49.

Кутюков М. И. Яранск: К 400-летию города. Киров, 1984.

Крестьянская война под предводительством Степана Разина: Сборник документов. Т. 3. М., 1962.

Гагарин Е. И. Леонтий Лукьянович Шамшуренков. Киров, 2009.

Герцен А. И.

Былое и думы. Л.: ОГИЗ, Гослитиздат, 1946.

Шелепов С. Е. Яранская Комиссаровская. Восемнадцатое октября. Йошкар-Ола, 2018.

Кожинова Е. Ф. Ф. Павленков и Яранск // Наш край. Вып. 4. Яранск, 2000. С. 64–69.

Дождикова Е. В. Деятельность органов местного самоуправления в Яранске в конце 19 – начале 20 веков // Наш край. Вып. 7. Яранск, 2004. С. 38–50.

Тимкин Ю. Н. Яранские большевики в 1917–1921 гг. // Наш край. Вып. 3. Яранск, 1999. С. 27–40.

Гулина Е. Яранский народный драматический театр как феномен культуры // Наш край. Вып. 5. Яранск, 2001. С. 62–78.

Сауляк Е. Альманах «Первая зелень» – отклик яранских писателей и поэтов на события первой трети ХX века // Наш край. Вып. 6. Яранск, 2002. С. 85–100.

Первая зелень: Иллюстрированный альманах. Яранск: Изд. Яранской ассоциации крестьянских писателей, 1929.

Священномученик Нектарий, епископ Яранский. Его приходы и паства в Вятской губернии. Жизнеописания и документы / Сост. Л. Е. Сикорская. М., 2016.

Яранск вчера, сегодня, завтра: Краеведческий альманах к 425-летию города. Яранск, 2009.

«ЖИВЯ ОТ ПРАВИТЕЛЬСТВА В ОТДАЛЕНИИ…» (ПУДОЖ)

Историю Пудожа, как и любого другого русского города, нужно начинать с первого упоминания в летописях, берестяных грамотах, каких-нибудь приходно-расходных книгах монастырей, духовных, закладных, накладных… Есть и берестяная грамота, как не быть, да только история Пудожа особенная – ее надо начинать с петроглифов. Правду говоря, петроглифов, которыми было бы зашифровано в виде пляшущих человечков или медведей с оленями название города, не найдено. Собственно, и эти петроглифы в тридцати верстах от того места, где теперь находится город, но…

Начиная с петроглифов…

Начнем все же с самого начала. Вернее, с середины девятнадцатого века, когда хранитель минералогического музея Академии наук в Санкт-Петербурге Константин Гревингк, путешествуя по Архангельской и Олонецкой губерниям, обнаружил в Пудожском уезде, на берегу Онежского озера, выбитые на прибрежных гранитных валунах изображения животных и людей. Скорее всего, он бы их не обнаружил, если бы местные жители не подсказали ему места обитания всех этих птиц, рыб, деревьев и людей. Так или иначе, а он их нашел на мысах под названием Пери Нос и Бесов Нос. Радиоуглеродного метода определения возраста подобного рода находок тогда не существовало, а потому можно было на предмет происхождения петроглифов строить самые различные гипотезы, что ученые с большим удовольствием и делали. Теперь все куда скучнее: известно, что петроглифы родом из мезолита и им отроду от шести до семи тысяч лет. К инопланетянам они никакого отношения не имеют, хотя самый большой из них, называемый бесом, носит на плечах квадратную, как у телевизора, голову и смотрит на мир глазами размером с розетки для варенья. Вообще, всех петроглифов уже найдено больше тысячи – тут тебе и собаки, и лебеди, и медведи, и ящерицы, и стерлядь, и налим, и мужчины, и женщины, и луна, и солнце на тонких стебельках, и длинные лодки с гребцами, похожие на облысевшие зубные щетки, и просто треугольники на ножках, и даже православный крест, которым в четырнадцатом веке неугомонные монахи близлежащего Муромского Свято-Успенского монастыря на всякий случай заклеймили беса.