Читаем Человеческие сети. Как социальное положение влияет на наши возможности, взгляды и поведение полностью

Кто может предложить нам лучший совет, как не человек, побывавший в такой же ситуации? Молодым родителям полезно обсуждать с другими молодыми родителями различные вопросы по уходу за младенцами. Людям, готовящимся к экзаменам, чтобы стать врачами, адвокатами или страховыми математиками, полезно беседовать с другими людьми, которые готовятся к тем же экзаменам или недавно их сдали. Люди какой-то одной профессии узнают от своих коллег о новых достижениях, технологиях или возможностях, имеющих отношение к их профессиональной области. Дети обычно тянутся к ровесникам, у которых примерно тот же уровень зрелости, общие интересы и заботы.

Помимо общих интересов, при выборе друзей важную роль играет близкое соседство. Дети в школе проводят почти весь день с ровесниками. Даже если бы они и хотели дружить с детьми постарше или помладше, возможность такого выбора для них сильно ограничена, как оказались бы ограничены и преимущества дружбы с теми, кого они могли бы видеть очень редко.

Естественное разделение внутри предприятий и прочих учреждений между специалистами с разным опытом, которые заняты разными задачами, тоже ограничивает контакты одних людей с другими, имеющими иную подготовку. На предприятиях сама планировка этажей играет большую роль — ведь от нее зависит, кто с кем будет общаться на постоянной основе. Это принимают во внимание архитекторы, работая над любыми проектами — от внутренних дворов в жилых комплексах до офисных рабочих пространств.

А еще люди предпочитают жить в окружении знакомой и близкой им культуры. Иммигрируя в другую страну, они выбирают те районы, где другие люди говорят на их языке, отмечают их праздники и придерживаются их религии. Кроме того, большинство иммигрантов сильно зависят от друзей и родственников в новой стране, и те помогают им найти жилье и работу и вообще освоиться в новой среде. Часто эти связи объединяют новоприбывшего с более ранними волнами иммиграции из его же родного города. Переселяясь в США, европейцы даже выбирали места с климатом, похожим на климат их родных краев, а еще они задумывались о том, чтобы местные отрасли соответствовали их собственным профессиональным навыкам. Земледельцы, выращивавшие пшеницу, поселялись на Великих равнинах, а мясозаготовщиков привлекали Чикаго и Омаха с их скотопригонными дворами. Шведы ехали в Иллинойс, Айову, Висконсин и Миннесоту, норвежцы — в Дакоту и Монтану, немцы — в Иллинойс, Нью-Йорк, Висконсин и Пенсильванию, поляки — в Чикаго, и так далее. Много лет Чикаго оставался городом с самым многочисленным польским населением в мире, уступая место лишь Варшаве.

Социальные сети — настолько важные первоначальные спасительные артерии, что, как выясняется, они в значительной мере отражают иммигрантское наследие даже спустя столетие. Пронизанные тесными связями этнические общины, формировавшиеся в период наиболее бурной иммиграции, в конце XIX — начале XX веков, до сих пор несут на себе особый отпечаток. В каком-нибудь округе США плотность ирландского или итальянского населения в недавнем прошлом до сих пор служит на удивление точным предсказателем числа дружеских связей на Facebook между этим округом и сегодняшними Ирландией или Италией. В местности, где проживает всего на 1 % больше людей, чьи предки приехали из какой-либо страны, сегодня на 1/3 % больше фейсбучных дружеских связей с этой страной{144}.

Помимо того, что иммигранты-земляки стараются селиться поближе друг к другу, людям вообще нравится жить по соседству с людьми, с которыми их объединяет нечто важное. Например, не столь уж секретный секрет успеха Силиконовой долины состоит в том, что ее населяют очень образованные люди. 13 % людей, живущих в Пало-Альто, — обладатели научной степени, и сюда не входят жители кампуса Стэнфордского университета (там живут многие сотрудники его факультетов, но он не является частью Пало-Альто). В соседних городах — Маунтин-Вью и Купертино — тоже живет большое количество высококвалифицированных и опытных специалистов. Чтобы обнаружить другие города с подобной долей высокообразованных жителей в населении, обычно нужно искать студенческие города или поселки городского типа, где живет весь преподавательский состав и многие выпускники университетов, вроде Дейвиса в Калифорнии или пригородов вроде Бруклайна в Массачусетсе, который находится неподалеку от MIT и Гарварда. Частью своего успеха Силиконовая долина обязана тому свободному обмену идеями, который происходит там буквально повсюду, в чем легко убедиться, просто послушав случайные обрывки разговоров в любой местной кофейне. Эрудиция и опыт перемещаются вместе с рабочей силой, которая свободно переходит из одной компании в другую. Поток идей, информации и инноваций, а также соответствующей культуры превращают Силиконовую долину в идеальное место для человека, который задумается о том, где разместить новую технологическую компанию{145}.

Перейти на страницу:

Все книги серии Книжные проекты Дмитрия Зимина

Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?
Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?

В течение большей части прошедшего столетия наука была чрезмерно осторожна и скептична в отношении интеллекта животных. Исследователи поведения животных либо не задумывались об их интеллекте, либо отвергали само это понятие. Большинство обходило эту тему стороной. Но времена меняются. Не проходит и недели, как появляются новые сообщения о сложности познавательных процессов у животных, часто сопровождающиеся видеоматериалами в Интернете в качестве подтверждения.Какие способы коммуникации практикуют животные и есть ли у них подобие речи? Могут ли животные узнавать себя в зеркале? Свойственны ли животным дружба и душевная привязанность? Ведут ли они войны и мирные переговоры? В книге читатели узнают ответы на эти вопросы, а также, например, что крысы могут сожалеть о принятых ими решениях, воро́ны изготавливают инструменты, осьминоги узнают человеческие лица, а специальные нейроны позволяют обезьянам учиться на ошибках друг друга. Ученые открыто говорят о культуре животных, их способности к сопереживанию и дружбе. Запретных тем больше не существует, в том числе и в области разума, который раньше считался исключительной принадлежностью человека.Автор рассказывает об истории этологии, о жестоких спорах с бихевиористами, а главное — об огромной экспериментальной работе и наблюдениях за естественным поведением животных. Анализируя пути становления мыслительных процессов в ходе эволюционной истории различных видов, Франс де Вааль убедительно показывает, что человек в этом ряду — лишь одно из многих мыслящих существ.* * *Эта книга издана в рамках программы «Книжные проекты Дмитрия Зимина» и продолжает серию «Библиотека фонда «Династия». Дмитрий Борисович Зимин — основатель компании «Вымпелком» (Beeline), фонда некоммерческих программ «Династия» и фонда «Московское время».Программа «Книжные проекты Дмитрия Зимина» объединяет три проекта, хорошо знакомые читательской аудитории: издание научно-популярных переводных книг «Библиотека фонда «Династия», издательское направление фонда «Московское время» и премию в области русскоязычной научно-популярной литературы «Просветитель».

Франс де Вааль

Биология, биофизика, биохимия / Педагогика / Образование и наука
Скептик. Рациональный взгляд на мир
Скептик. Рациональный взгляд на мир

Идея писать о науке для широкой публики возникла у Шермера после прочтения статей эволюционного биолога и палеонтолога Стивена Гулда, который считал, что «захватывающая действительность природы не должна исключаться из сферы литературных усилий».В книге 75 увлекательных и остроумных статей, из которых читатель узнает о проницательности Дарвина, о том, чем голые факты отличаются от научных, о том, почему высадка американцев на Луну все-таки состоялась, отчего умные люди верят в глупости и даже образование их не спасает, и почему вода из-под крана ничуть не хуже той, что в бутылках.Наука, скептицизм, инопланетяне и НЛО, альтернативная медицина, человеческая природа и эволюция – это далеко не весь перечень тем, о которых написал главный американский скептик. Майкл Шермер призывает читателя сохранять рациональный взгляд на мир, учит анализировать факты и скептически относиться ко всему, что кажется очевидным.

Майкл Брант Шермер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов

Эта книга — воспоминания о более чем двадцати годах знакомства известного приматолога Роберта Сапольски с Восточной Африкой. Будучи совсем еще молодым ученым, автор впервые приехал в заповедник в Кении с намерением проверить на диких павианах свои догадки о природе стресса у людей, что не удивительно, учитывая, насколько похожи приматы на людей в своих биологических и психологических реакциях. Собственно, и себя самого Сапольски не отделяет от своих подопечных — подопытных животных, что очевидно уже из названия книги. И это придает повествованию особое обаяние и мощь. Вместе с автором, давшим своим любимцам библейские имена, мы узнаем об их жизни, страданиях, любви, соперничестве, борьбе за власть, болезнях и смерти. Не менее яркие персонажи книги — местные жители: фермеры, егеря, мелкие начальники и простые работяги. За два десятилетия в Африке Сапольски переживает и собственные опасные приключения, и трагедии друзей, и смены политических режимов — и пишет об этом так, что чувствуешь себя почти участником событий.

Роберт Сапольски

Биографии и Мемуары / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука

Похожие книги

Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке
Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке

Книга А. Н. Медушевского – первое системное осмысление коммунистического эксперимента в России с позиций его конституционно-правовых оснований – их возникновения в ходе революции 1917 г. и роспуска Учредительного собрания, стадий развития и упадка с крушением СССР. В центре внимания – логика советской политической системы – взаимосвязь ее правовых оснований, политических институтов, террора, форм массовой мобилизации. Опираясь на архивы всех советских конституционных комиссий, программные документы и анализ идеологических дискуссий, автор раскрывает природу номинального конституционализма, институциональные основы однопартийного режима, механизмы господства и принятия решений советской элитой. Автору удается радикально переосмыслить образ революции к ее столетнему юбилею, раскрыть преемственность российской политической системы дореволюционного, советского и постсоветского периодов и реконструировать эволюцию легитимирующей формулы власти.

Андрей Николаевич Медушевский

Обществознание, социология
Иллюзия правды. Почему наш мозг стремится обмануть себя и других?
Иллюзия правды. Почему наш мозг стремится обмануть себя и других?

Люди врут. Ложь пронизывает все стороны нашей жизни – от рекламы и политики до медицины и образования. Виновато ли в этом общество? Или наш мозг от природы настроен на искажение информации? Где граница между самообманом и оптимизмом? И в каких ситуациях неправда ценнее правды?Научные журналисты Шанкар Ведантам и Билл Меслер показывают, как обман сформировал человечество, и раскрывают роль, которую ложь играет в современном мире. Основываясь на исследованиях ученых, криминальных сводках и житейских историях, они объясняют, как извлечь пользу из заблуждений и перестать считать других людей безумцами из-за их странных взглядов. И почему правда – не всегда то, чем кажется.

Билл Меслер , Шанкар Ведантам

Обществознание, социология / Научно-популярная литература / Образование и наука
Принципы коммунизма
Принципы коммунизма

В настоящую книгу вошли шесть важных работ выдающихся философов, историков и социологов своего времени – Карла Маркса и Фридриха Энгельса.«Принципы коммунизма», написанные в формате ответов на вопросы, касаются объяснения таких основополагающих вещей как понятие коммунизма, возникновение пролетариата и последствий промышленной революции.«Манифест коммунистической партии» – одно из самых известных произведений Маркса и Энгельса, переведенных на многие европейские языки. Эта работа определила направление общественной мысли и стала важным историческим свидетельством становления и развития социализма. Крупнейший философ и ученый современности Умберто Эко назвал его «шедевром политического красноречия».Издание дополнено сочинениями и очерками К. Маркса и Ф. Энгельса, а также комментариями специалиста.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Карл Генрих Маркс , Карл Маркс , Фридрих Энгельс

Обществознание, социология / Учебная и научная литература / Образование и наука