Человек и сверхчеловек

Рэмсден (выйдя из себя). Эта девушка просто помешалась на дочернем долге. (Бросается, точно разъяренный бык, к Джону Брайту, но, не усмотрев на его лице сочувствия, поворачивает к Герберту Спенсеру, который его встречает еще более холодно.) Простите меня, Октавиус, но есть предел терпимости общества. Вы знаете, что я чужд ханжества, предрассудков. Вы знаете, что я был и остался просто Роубэком Рзмсденом, в то время как люди со значительно меньшими заслугами прибавили титул к своему имени; и это лишь потому, что я отстаивал равенство и свободу совести, вместо того чтобы заискивать перед церковью и аристократией. Мы с Уайтфилдом очень многое упустили в жизни благодаря своим передовым взглядам. Но анархизм, свободная любовь и тому подобное — это уже слишком даже для меня. Если я буду опекуном Энни, ей придется считаться с моим мнением. Я этого не позволю; я этого не потерплю. Джон Тэннер не должен бывать у нас, и у вас тоже.

Входит горничная.

Октавиус

. Но…

Рэмсден (останавливая его взглядом). Тс! (Горничной.) Ну, что там?

Горничная. Сэр, вас желает видеть мистер Тэннер.

Рэмсден

. Мистер Тэннер?!

Октавиус. Джек!

Рэмсден. Как смеет мистер Тэннер являться сюда? Скажите, что я не могу его принять!

Октавиус (огорченный). Мне очень грустно, что вы хотите захлопнуть двери вашего дома перед моим другом.

Горничная

(невозмутимо). Он не у дверей, сэр. Он наверху, в гостиной у мисс Рэмсден. Он приехал вместе с миссис Уайтфилд, и мисс Энн, и мисс Робинсон, сэр.

Слова бессильны выразить, что при этом чувствует Рэмсден.

Октавиус (весело улыбаясь). Это очень похоже на Джека, мистер Рэмсден. Вам придется принять его, хотя бы для того, чтобы выгнать.

Рэмсден

(отчеканивает слова, стараясь сдержать свою ярость). Ступайте наверх и передайте мистеру Тэннеру, что я жду его у себя в кабинете.

Горничная выходит.

(В поисках укрепления позиции снова становится у камина.) Ну, признаюсь, подобной неслыханной дерзости… но если таковы анархистские нравы, вам они, как видно, по душе. И Энни в его обществе! Энни! Э… (Задохнулся.)

Октавиус. Да, это и меня удивляет. Он отчаянно боится Энн. Что-нибудь, вероятно, случилось.