Человек из Преисподней. Джунгли

– В людских страхах злобные черти существовали всегда, – сказал Илья. – Любой подобный демон как архетип символизирует тяжкую неотвратимую потерю. Ребенок – это самое дорогое, что есть у каждого родителя. Что вообще есть у людей. Фактически – это твое будущее, продолжатель рода, в котором человек сохраняет частичку себя. И потерять его… – он развел руками, – все равно что потерять будущее. И отдавая свое будущее в жертву злому богу – древние отдавали самое дорогое, что у них есть. Чтобы задобрить. Чтоб жить дальше. Такой вот странный парадокс.

– Вот потому старик и нашего Кирюху замочить хотел! – кивнул Дровосек. – У-у-у, тварь!.. Убить ребенка, чтоб задобрить Кощея! Чтобы тот вернулся!

Серега оглянулся на Гришку – и тот, поймав его взгляд, смущенно пожал плечами. Обосрался, дескать, признаю.

– Что-то много на нашего Кирюху охотников… – проворчал Железный. – В общем, Кирилл, как я и сказал вчера – от осла теперь ни на шаг. Понял меня?

Кирюха из своего гнезда что-то пискнул неразборчиво – но и без того понятно было, что сгинуть в лабиринтах ему не улыбается и указание наставника будет выполняться неукоснительно. Впрочем, в дальнейшем Крысолов, даже если он и шел по пятам за обоймой, больше себя не проявил, и о нем как-то подзабылось.

Так оно день за днем и пошло. Обойма двигалась в одном и том же ритме – рано утром подъем, в середине дня короткий перерыв, поздно вечером – отбой. Ни единой секунды простоя. Промедления они просто не могли себе позволить – здесь, в Штольнях, время измерялось не часами и минутами, а глотками воды, ваттчасами энергии, граммами провианта. Но Штольни, как и паутина, были бесконечны – день проходил за днем, а обойма хоть и двигалась вперед, но словно зависла во времени и пространстве. Двадцать, шестьдесят, девяносто километров… Навигатор прилежно складывал их – и цифра росла, перевалив сначала за сотню, а потом и за полторы. Впрочем, пройденное расстояние в данный момент было не важно – выход в Джунгли мог скрываться где угодно, вот хотя бы в конце этого коридора… или следующего… или в той широкой расщелине, откуда веет сквозняком… Важно было не отдалиться от Джунглей, держаться хотя бы вблизи – и потому Сотников, выбирая дорогу, все время старался уклоняться к западу. Пока, правда, не очень получалось – схематичная трехмерная «елка» Джунглей, которую он десятком примерных штрихов обозначил в навигаторе, торчала в стороне, метрах в трехстах-четырехстах, где-то там, за массивом породы, и приблизиться к ней пока не удавалось. Некоторые ходы все же уводили в ту сторону, и каждый раз, ныряя в такой, у Сереги екало сердце – а ну как это он, тот самый?.. – но всякий раз выбор оказывался неверен: ход либо изгибался, словно кишка, и выбрасывал еще дальше, либо оканчивался тупиком, расселиной или колодцем. В такие моменты приходилось снова включать лазерник и обшаривать новый открывшийся объем. Некоторые колодцы вели в гроты, оттуда еще дальше, в следующий коридор, комнату или зал… и тогда обойма, используя оставшееся скальное снаряжение, проходила его насквозь, и все начиналось заново.

Они шли через огромные залы с причудливыми формами натечных образований, похожих на затвердевшие в камне водопады, через галереи, где сталактиты срастались со сталагмитами, образуя толстые сталагнатовые колонны, ныряли в длинные коридоры, стены которых сплошь состояли из оолитов и пизолитов, лезли круглыми свищами-промоинами, на потолках которых уродливыми шишками висело лунное молоко, перешагивали через трещины, карабкались по стенам, когда очередной проход оказывался высоко под потолком… Этот пещерный комплекс казался бесконечным. Миллионы лет вода вымывала податливые участки породы, пробивая проход в неведомые глубины, растекаясь вширь по непроходимому для нее горизонту пласта, выискивая все новые и новые трещины в породе, расширяя их; вымыла – и ушла, оставив систему пещер фантастической протяженности. И полторы сотни километров вполне могли оказаться сущей мелочью по сравнению с ее истинными размерами…

Как оказалось, о пещерах немало знал Илья – увлекся как-то в детстве, вот и нарыл. И теперь он развлекал обойму, время от времени вываливая на пацанов очередную порцию информации.