Человек, который построил Эдем

После разговора с Марстоном его взяло ещё большее напряжение. Одна, две, три минуты. В конце концов, он не выдержал и начал вызывать Сабрину.

После непродолжительных помех, он услышал слабый голос:

— Дэниел, это ты?

Собрав смелость в кулак, Роско ответил:

— Будь здорова, принцесса. Как ты?

— Открыли в зданиях дороги, ты представляешь? Прямо по этажам проезжают грузовики. Много солдат. Я слышала, Стрелки прорвали несколько линий обороны. Площадь Освобождения пока под нашим контролем, но большие шишки опасаются, что ненадолго. Солдаты там требуют подмоги от полиции.

Роско порадовался её профессионализму. Даже после произошедшего, Сабрина думала о миссии.

— У них ведь есть экзоскелеты, — произнёс он. — Логичнее было бы их отправить, нет?

— Боятся их потерять или ещё что. Да кто их поймёт?

— Ты же вроде хотела попасть туда? На площадь Освобождения, в Пятнадцатый Сектор?

— Пока некогда об этом думать.

— Что насчёт жертв?

— Много гражданских перебито. Маршал в ярости. И от матери до сих пор никаких вестей.

— Стрелки не могут штурмовать несколько этажей одновременно, — с уверенностью промолвил Дэниел. — Насчёт твоей матери… Она наверняка в порядке.

— Правда?

— Да. Она очень сильная женщина! Да что может быть не в порядке со знаменитой Воительницей Анорой?

— Пожалуй, ты прав, — вздох. — Я смотрю, ты чуть-чуть приободрился.

Дэниел хотел было возразить, но Сабрина слишком хорошо понимала его. Меланхолия отступала, в то время как приближался бой. Дэниел просто не мог позволить себе размякнуть. Пусть он и не солдат, но биться и выживать всё равно придётся. Время глупых размышлений и рассуждений кончилось.

— Дэниел?

— Да.

— Я давно тебе хотела это сказать. Прозвучит странно, — нервный смех, — но я люблю тебя.

— Это совсем не странно, — ответил Дэниел, снова чувствуя уколы совести. Мысленно он продолжал предавать Сабрину, мечтая о смерти её матери. Он отверг её так просто, что даже не успел задуматься, почему это сделал. Роско понял: социальное неравенство здесь не при чём.

Он просто-напросто боялся. Если он примет её, рано или поздно, Сабрина уйдёт. Так же, как когда-то ушла мать. Лучше не иметь ничего, чем мириться с болью расставания.

— Я не шучу. Ты… ты всегда вдохновлял меня своим примером. Да и вообще, сам знаешь… Короче, что тут говорить, люблю я тебя — и всё!

Пересилив себя, Роско всё же произнёс:

— Я тоже… тебя люблю.

И понял, что даже не солгал.

— Так скажи, почему ты напал на меня на экзамене? — Дэниелу показалось, что Сабрина спешит сменить тему. Он представил, как принцесса краснеет. Этот образ его сильно порадовал. Даже больше, чем он ожидал. Он снова вспомнил её слова на крыше. «Я хочу этого».

— Я должен был это сделать, — сказал Дэниел. — Роско всегда были цепными псами короны. Думал, что смогу это изменить.

— Напав на внучку короля?

— Показав, что мне не всё равно.

Молчание.

— Ты мне поддался.

Роско посмотрел на перевязанную лангеткой руку.

— Ты мог вырубить меня сразу, если бы захотел. Но не стал. Ты сдерживался.

Дэниел закрыл глаза. Его затея столкнуться с Сабриной в бою была идиотской от начала и до конца. Пришло время пожинать плоды своей глупости.

— Я хотел испытать тебя.

— И ты пожертвовал статусом в армии… зачем?

— Ты же знаешь, мне плевать на эти дурацкие игры в войнушку. Я сдерживался, это так. Поначалу. Ты оказалась сильнее, чем я ожидал. В итоге, ты меня побила.

— Мне просто повезло.

— Твоя победа была заслужена, — соврал Дэниел. Когда он понял, что может ненароком сломать девушку, пришлось сымитировать неловкое падение.

— Хреновый из тебя лгун, Дэниел Роско, — короткий смешок Сабрины вернул его к реальности.

— Так точно, моя королева, — ответил Дэниел и почувствовал, как губы растягиваются в улыбке. Не в фальшивой, а настоящей. Пора отказаться от страхов. Сабрина любила его, всё это время. Но он слишком глубоко ушёл в себя, чтобы увидеть её любовь. Достаточно. Даже если им придётся расстаться, он будет ценить каждую минуту, проведённую вместе.

— Увидимся, как всё закончится. Я хочу кое-что тебе показать. И забей на кодекс Семей. Наши отношения будут регулироваться нами, а не какими-то сраными законами пятисотлетней давности.

Сабрина оборвала связь — а Дэниелу ещё столько всего хотелось ей сказать. Впервые за последние полгода он почувствовал себя живым. Мир не стал лучше, но отношение Дэниела к нему изменилось. Будто пролился лучик света в кромешную тьму.

Он представил принцессу голой в постели. Представил себя рядом с ней. И такие мысли больше не вызвали у него отвращения. Страх смерти исчез.

Он направился к солдатам, вытирая вспотевшие ладони о штаны. Дико хотелось есть. Дэниел украдкой взял из вещмешка пластиковую коробочку, нашёл укромный уголок и без особого энтузиазма начал поглощать содержащуюся внутри массу. Отец любил портить аппетит, настаивая на натуральных продуктах. «Да ты хоть знаешь, из чего делают нашу еду?!»

«Да, — хотелось ответить Дэниелу. — Из дерьма и мёртвых людей».