Человек, который построил Эдем

Стражи спикировали вниз. Вихрь клинков, визг и взрывы сопровождали их. Твари двигались так быстро, что юноша видел только отблески брони да фонтаны крови. Их смертоносный танец напомнил Дэниелу торнадо из книг о внешнем мире. Шальными пулями разрывало стоящих рядом солдат Роско, а пущенные наугад ракеты подорвали половину бойцов Аноры. Удары ангелов становились всё яростнее, а увороты от выстрелов всё стремительнее.

Коль лишился головы, Уотерсон и Келбрехт рухнули с выпущенными наружу кишками. Зигурт с диким воем выстрелил в одного из ангелов в упор, пуля отрикошетила и пробила ему горло. Хайнц попытался убежать, но его случайно раздавил один из Стражей, отступая назад.

— Спасайтесь, сэр! — крикнул Косгроув. Он и Митчелл бросились на порождения Эдема и подорвали себя, лишив Дэниела остатков слуха. Один из Стражей поднял искореженное тело солдата и использовал его как снаряд, запустив в противника, но тот ударом руки отбил труп в сторону. Роско не успел отскочить, и его придавило. В нос ударил густой запах испражнений. Дэниел начал задыхаться. Его уже не интересовало, что Стражи Эдема делают на Четвёртом Уровне, почему воюют друг против друга, и почему в это же время Стрелки оккупируют улицы. Всё утратило важность. В разуме дрожащей нитью билась лишь одна мысль: «Они убили моих людей».

Бронированные мрази продолжали биться, не обращая внимания на людей. Поднатужившись, Роско отбросил навалившееся тело в сторону. И с ужасом понял, что его винтовке конец — погнутый ствол сиротливо смотрел в потолок.

Стражи продолжали бесноваться, клинки рубили и кромсали. И вдруг всё замерло. Протяжный вой разрывал сердце на части. Один ангел проткнул другого насквозь. Искусственная трава окрасилась чёрной кровью. Дэниел дрожал, наблюдая за стоящими на месте Стражами. Только теперь он смог рассмотреть их броню. Один напоминал воина древности — нагрудник с декоративным рельефом человеческого тела, высокий вытянутый шлем с плюмажем, в прорезях для глаз кромешная темнота. Если бы не пулемёты на запястьях, да шестиствольные ракетницы на плечах, он бы сошёл за музейный экспонат. Вытащив клинок, Страж пнул врага и сложил жестяные крылья за спиной. Убитый ангел с металлическим грохотом отлетел к маленькому фонтану. Во все стороны полетели осколки гипса и керамики. Мертвец походил на модернистскую скульптуру — тело, выполненное из стали, отражало свет. На переломанных ногах висели сандалии, торс покрывало подобие туники из маленьких металлических колец. Вытянутое, искусно вылепленное лицо застыло в гримасе боли.

Живой Страж повернул голову в сторону Дэниела. Роско готов был поклясться, что где-то там, за прорезями на шлеме, он видит глаза: внимательные, оценивающие, не сулящие ничего хорошего. Боевые стимуляторы врубились в полную силу, подавив остатки боли. Дрожащей рукой Дэниел потянулся за кинжалом. Он встретит смерть на своих двоих, а не катаясь по земле беспомощным пораженцем. Какая разница, что противника он даже не поцарапает?

Рукоятка приятно охлаждала руку. Дэниел забыл о ране, боли, об отце и Сабрине. Он должен отомстить за своих солдат. Шаг, второй, третий. Чем сильнее он разгонялся, тем сильнее хотелось бежать. Быстрее, ещё быстрее! Покончить всё разом!

Дэниел поднял кинжал над головой, словно карающий меч. Кто-то громко выл. Через секунду Дэниел понял, что воет он сам.

Мир замедлился, сузился до одного момента. Страж медленно и нехотя повернулся к источнику раздражающего воя. Будто осознавал, что один безумец вряд ли что сможет сделать.

«Он не человек, — думал Дэниел, отсчитывая доли секунд до конца своей жизни. — Ему не страшна ядовитая атмосфера, не страшен голод, не страшна смерть. Идеальное оружие. Воплощённый ангел возмездия. Ну что я смогу своим кинжальчиком ему сделать?»

Он опустил руку, целясь в шлем врага. Тот не двигался.

«Почему он не бежит?!»

Кинжал вошёл в лицо Стража, прорвав полсантиметра брони, раздробив кость черепа, и застрял. Ангел задрал голову, словно взнузданный, взмахнул руками. Дэниел с какой-то странной отрешённостью смотрел, как клинки Стража сходятся на его предплечье, закутанном в лангетку, проходят сквозь плоть и выходят с другой стороны, не встречая никакого сопротивления. Затем глухой удар в грудь — видимо, ангел решил его пнуть. Спина ударяется обо что-то очень твёрдое. И тишина.

Над головой — маленькие тёплые солнца, ласкающие лицо своими лучами. Под потолком носились тени: будто бы небеса устроили войну. Фейерверки, звон клинков, визжащие твари, чью плоть разрывали пули и ракеты. Хлопанье крыльев, будто тысяча ангелов решила взмыть одновременно.

Изо рта полилась кровь — видимо, одно из сломанных рёбер прокололо лёгкое. «Больно… как же больно… Сабрина? Сабрина, я скоро буду… только подожди… Как же хочется лежать и не вставать. Никогда…»

5. Наказывать и защищать