Человек, который построил Эдем

— Это наказание? — поинтересовался Сэт. Говард отчаянно замотал головой.

— Ни в коем случае. Сорену я тоже дал нового напарника. Просто есть всего несколько бойцов, которым я доверяю, Двенадцатый, и ты один из них.

— Не называйте меня так, — попросил Сэт.

— А как ещё? — спросил Говард с удивлением в голосе. — Или тебя теперь Первым величать?

— Я просто Сэт, — ответил Стрелок.

— Что же, так будет справедливо, — ответил Говард. — Твоя Линия сослужила громадную службу Гильдии. Я доверяю вам с Сореном это задание. И не вздумай запятнать свою безупречную репутацию, не твори херни, как Симеон. Видит Бог, с его смертью мы все вздохнули спокойнее.

Докурив сигарету, глава Стрелков выбросил окурок в окно. На улице творился организованный хаос — Стрелки в очередной раз перегоняли пленных в другой район, согласившихся сотрудничать освобождали, жителям раздавались ежедневные пайки. Горизонт переливался сотнями цветов — барьер тихо звал к себе, обещая чудеса. Но Сэт знал, что за ней лишь гибель и боль. Если тебе дорога жизнь, нельзя выходить за пределы обжитых территорий.

— Я польщён вашими словами, — сказал Сэт. — И я вас не подведу.

Говард лишь усмехнулся, сев на стол и смахнув что-то на пол. Сэт бросился вниз.

— Вот, держите, — произнёс Стрелок, подняв предмет и протягивая его Говарду. Это была фотография молодой пары в странной форме. Со всех сторон их окружала зелень. Сэт стрельнул вопросительным взглядом, на что Говард только улыбнулся:

— Ах, старые добрые времена. Не осуждай, что я до сих пор держусь за них.

— Это вы? — спросил Сэт.

— Да. До того, как со мной сделали… это, — произнёс Говард и отвернулся, убрав фотографию в карман.

— Так и выглядит Вне? Зелень повсюду?

— Это называется «джунглями», Сэт, и нет, они не повсюду.

— А что за женщина рядом с вами? — поинтересовался Стрелок.

Говард опустился на кресло, держа фотографию в целых пальцах. Руки его задрожали.

— Моя сестра, — ответил он глубоким голосом. — Это ещё до нападения Союза. Иногда я смотрю на её лицо и не узнаю его. Такое чувство, будто воспоминания просто… пропадают.

Сэт вдруг уловил запах, который не замечал до этого: очень тонкий оттенок женских духов распространялся по комнате.

— До сих пор кажется, что она остаётся частью меня, — сказал Говард. — Её уже не вернуть. Ничего не вернуть.

— Неужели у вашего племени были такие технологии? Вы умели даже фотографии делать?

Говард откинулся на кресло и пробурчал:

— Много вопросов, Сэт. Дуй давай отсюда. Научи Картрайт манерам и хорошенько следи за всем, что она делает. Я доверяю Аноре — и мне кажется, что зря.

Сэт откланялся и вышел в коридор. Картрайт, ждавшая у двери, увязалась за ним.

— Куда мы идём? — спросила она.

— Хочу показать тебе границы, — ответил Сэт. В голове его роились вопросы.

Говард лгал, лгал неумело, но целенаправленно. Пару лет назад Сэту попались в руки изображения времён Саакской кампании, привезённые контрабандистами. Стрелок знал, что униформа парочки на фотографии принадлежит Союзу. Уже одна ложь. Но что-то ещё не давало ему покоя.

Спускаясь по лестнице, они услышали крики. Сэт насторожился, Картрайт не повела и бровью. Звук доносился из старой, заброшенной комнаты, в которой обычно никто не находился.

— Там сейчас находится Анора, — предупредила женщина, но Сэт не послушал. Облокотившись на дверь, он открыл её и ввалился внутрь.

Воительница, обвязав кулаки бинтами, сосредоточённо мутузила привязанного к стулу мужчину. Зелёные глаза женщины горели ненавистью, форма с изумрудными цветами Дома Лоренсов покрылась кровью. Туго стянутый на затылке узел волос торчал перьями. Нанеся ещё один удар правой, Анора подняла взгляд на вошедших:

— Какого чёрта вы здесь делаете, Картрайт? — спросила она.

— Я услышал крики, — опередил женщину Сэт и сделал несколько шагов вперёд. — Кто этот человек?

Анора хрустнула костяшками пальцев и нахмурилась, отчего её немолодое уже лицо покрылось новыми морщинками.

— Мой пленник. А ты тот паренёк Говарда, Сэт? Двенадцатый? — произнесла женщина. Сэт кивнул. — Ты в техниках допроса разбираешься?

— Нет. Кодекс запрещает мучить людей.

— Чистоплюй, — хмыкнула Анора, встала перед пленным и нанесла два коротких удара по лицу. На голове узника, мужчины лет тридцати, не оказалось ни одной волосинки. Одет он был в чёрный комбинезон из материала, напоминавшего резину. Казалось, что костюм сшит из множества сегментов, посреди которых сияли маленькие алые камни. Бойца окутывала ременно-плечевая система. Левый глаз мужчины уже не открывался, заплыв огромным синяком. После каждого удара пленник издавал короткий крик, но не похоже, что ему было сильно больно.

Хорошенько намяв кулаки о лицо бойца, Анора остановилась, вытерла выступивший на лбу пот и сказала:

— Ну что, сукин сын, так и будешь молчать? Знай, мне ничего не стоит превратить тебя в отбивную.

Мужчина опустил голову и сплюнул кровью, но не издал ни единого звука. Тогда Анора в сердцах пнула его ногой в грудь и опрокинула на пол. Вытащив нож, она села на грудь солдату, приставила острие к его горлу и заорала: