Человек, который умер дважды

Она берет следующее сочинение, когда в дверь стучат. Еще один взгляд на часы. Время позднее.

Патрис понимает, что лучше не открывать. Но вдруг это соседке что-то понадобилось? К тому же она готова на все, лишь бы отвлечься от работы.

Прямо с бокалом в руке Патрис идет к двери. Донна сто раз говорила ей повесить цепочку, установить глазок. «Никогда не открывай дверь незнакомым, мама!» Она что, маленькой ее считает? К старости Патрис обзаведется и цепочкой, и глазком. А пока ей еще нет пятидесяти, и она не собирается ничего бояться в собственном доме. Очень мило, что Донна о ней заботится, но Патрис и сама справится, спасибо большое. Стоило бы и Донне позвонить. Она что-то загрустила. «Значит, позвоню Крису, а потом своей девочке. Или девочке сначала?»

Поставив бокал с вином на столик в прихожей, Патрис проверяет прическу и одобрительно кивает себе. Кто бы ни оказался за дверью, выглядеть нужно на все сто.

Опять стучат, уже немножко настойчивее. Ладно-ладно. Патрис щелкает замком и отворяет дверь.

И застывает, разинув рот, забыв о непроверенных сочинениях, о вине и о прическе.

Это не соседка. Патрис не успевает ничего понять.

– Слушай, – с порога начинает Крис. В руках у него цветы, на щеке – слезинка. – Понимаю, что поздно, но это срочно. Я должен сразу сказать. Я тебя люблю. Извини, если это глупо.

Патрис ищет слова для ответа. Как хорошо, что она проверила прическу. Что сказала бы на это Джейн Остин?

– Пустишь? – спрашивает Крис.

– Да, дорогой мой. Да, входи, – говорит она. Берет бокал со столика и за руку тянет Криса в комнату.

Все будет замечательно.

Глава 80

– Просто решила зайти прибраться, – говорит Джойс. – Поработаю пылесосом, малость полиролью. К вашим вещичкам и близко не подойду.

– Спасибо, Джойс, – прихлебывая чай, отвечает Ибрагим. – Жаль, что я вчера пропустил все веселье.

– Вы не волнуйтесь, я все расскажу.

– Рон бушует, что все пропустил, – добавляет Ибрагим. – Особенно с Шивон.

– Рону не помешало бы поумерить пыл, – замечает Джойс, стирая пыль со столика. – А вы как себя чувствуете? В себе?

Ибрагим откидывается на спинку кресла. Со слабой улыбкой пожимает плечами.

Джойс, не отрываясь от работы, кивает.

– Мне сегодня нужна ваша помощь.

– Извините, Джойс, не смогу. Сегодня никак.

– Вы же еще не знаете, о чем я попрошу.

– Как же не знаю? – смеется Ибрагим. – Сегодня первый спокойный день за последние недели. Хотите, чтобы я подвез вас до собачьего приюта? Забрать собаку?

– Ну да, мне хотелось бы. Может, допьете чай и поедем? Приятная поездка.

– Боюсь, что нет.

– Не думаете же вы, что я приму отказ? – удивляется Джойс. – Мы ведь давно знакомы.

Ибрагим, наклонившись в кресле, ставит чашку на низкий столик.

– Джойс, посмотрите на меня.

Джойс откладывает тряпку для пыли и смотрит.

– Я вижу, чего вы добиваетесь, и тронут вашими усилиями. Вы знаете, что мне страшно, что я не хочу выходить из дома и особенно покидать поселок. Вы понимаете, что это нездорово, и хотите помочь. Вам хватает ума не являться ко мне с требованием взять себя в руки. Вы осознаете, что я для этого слишком разбит. И выбрали другую, более разумную тактику. «Пожалуйста, Ибрагим, помогите!» – вот ваша тактика. «Ибрагим, вы мне нужны». Но вам, Джойс, вовсе не обязательно ехать сегодня в приют. Ваш Алан никуда не денется, я видел его фотографию. Кроме вас, его никто на свете не возьмет. Да и доехать до приюта вы можете без меня. Возьмите такси или попросите кого-то другого отвезти вас. У Гордона Плейфейра имеется идеально подходящий для перевозки собак «Лэнд-ровер». Ваши намерения самые добрые, и они очевидны. Однако выезжать из поселка я больше не собираюсь. Мне здесь спокойно.

Джойс кивает.

– Вы отлично разбираетесь в людях, Джойс, не подумайте, что я этого не заметил. Но я также вижу, чем вы занимаетесь: принуждением добротой. И прошу вас понять: у меня за спиной, вот в тех папках, – люди, которым я не сумел помочь, до которых не дотянулся, чьи проблемы не смог решить, как бы ни вертелся. Вам тоже нравится все улаживать, Джойс. Вы терпеть не можете беспорядка. И вот вы заходите ко мне, ласково улыбаетесь – я не сомневаюсь, что искренне, – и просите подвезти до центра спасения животных. Разве я могу устоять? Оглянуться не успеешь, как я уже сажусь за руль, выезжаю из поселка, оказываюсь в окружении бездомных, бродячих собак и, хотя я не слишком люблю собак – скорее наоборот, – начинаю чувствовать родство душ с потерянными и одинокими. Одинокие и потерянные ждут не дождутся Джойс, которая им поможет. Отменный план, а вы добрый, умный друг. Но, пожалуйста, постарайтесь меня услышать: ничего не выйдет. Меня слишком напугали. Иногда разумный человек должен признать свое поражение, а вы ведь согласитесь, что я человек разумный. Вон у меня сколько дипломов. Так что благодарю от всей души, но на этот раз, Джойс, вы столкнулись с проблемой, которую уладить не сумеете.

Ибрагим снова откидывается в кресле.

– Понятно, – кивает Джойс, перекидывая тряпку через плечо. – Только вот я хотела сказать, с вашего разрешения…