Человек, который умер дважды

– Ну, делать нечего, – вздыхает Элизабет и вставляет ключ в замок. Тот поддается не сразу. Элизабет выдергивает ключ и вставляет заново. Снова не может повернуть и хмурит брови. Пригибается к скважине.

– Похоже, замок поврежден. Шпильку, Джойс.

Джойс, порывшись в сумочке, достает шпильку для волос. Элизабет очень бережно вводит ее в скважину, нажимает, поворачивает и снова нажимает. Металлическая дверца распахивается, открывая им участь Дугласа Миддлмисса.

Ничего.

Нет, не совсем ничего. Три серые стенки и пустой пакетик из-под чипсов. Алмазов нет.

Элизабет смотрит на Джойс. Джойс смотрит на Элизабет. С минуту обе молчат.

– Пусто, – говорит Джойс.

– Более или менее, – уточняет Элизабет, вытаскивая пакетик.

– Это хорошая новость или плохая? – осведомляется Джойс.

Помолчав, Элизабет кивком напоминает себе о необходимости шевелиться.

– Ну, так или иначе, новость, – говорит она. – Время покажет, хорошая или плохая. Джойс, спрячь это к себе в сумочку.

Джойс послушно складывает пакетик и убирает в сумку. Элизабет закрывает дверцу и снова вставляет шпильку. Вертит ее, пока замок не отзывается неубедительным щелчком.

Джойс выходит первой и кивает на прощание девице на входе.

– Простите, – заговаривает девица. Когда Элизабет с Джойс оборачиваются к ней, она снимает наушники. – Я хотела сказать… Во-первых, в наушниках ничего не играет. Надеваю, чтобы не приставал с болтовней управляющий из «Косты» – пусть думает, что я что-то слушаю.

– Ну, прошу прощения, – отзывается Элизабет. – Что-то еще?

Девушка обращается к Джойс:

– Просто хотела поблагодарить за комплимент моим волосам. Я впервые подстриглась после расставания с парнем, так что вы меня очень порадовали.

– В пруду еще много рыбы, дорогая, можешь мне поверить, – улыбается Джойс.

Девушка улыбается в ответ и кивает на ряды ячеек.

– Надеюсь, вы получили то, за чем пришли.

– Как будто и да, и нет, – отвечает Джойс, и девушка снова надевает наушники.

На выходе из здания Элизабет отправляет сообщение и ныряет в лабиринт переулков за вокзалом. Джойс не представляет, куда они направляются, но у них явно есть некая цель. Элизабет легко ориентируется в задворках Файрхэвена.

Свернув налево, они оказываются на пешеходной дорожке. Не ведет ли она к зданию полиции? Но зачем им в полицию? Вручить Крису и Донне пакет от чипсов? Джойс редко расспрашивает Элизабет, но настанет день, когда ей придется сдаться. Уж не сегодня ли?

Они проходят небольшой сквер: дети, взобравшись на лазалки, пытаются обратить на себя внимание уткнувшихся в телефоны родителей. Эта дорога точно ведет к полицейскому участку. Джойс пытается вспомнить, есть ли там туалет. Конечно, должен быть. А вдруг он только для задержанных?

Вскоре Джойс видит вдали полицейский участок и сидящую на его каменном крыльце Донну. Вот, значит, кому было сообщение.

Донна поднимается навстречу Элизабет и Джойс. Затем обнимает Джойс. Элизабет от объятий отмахивается.

– Привет, милая, некогда обниматься. Принесли фонарик?

Донна показывает ей что-то похожее на маленькую авторучку.

– Это зачем? – удивляется Джойс.

– Ты не могла бы достать тот пакетик? – просит Элизабет.

Джойс так и знала. Без веских причин Элизабет не заставила бы ее положить в сумочку грязную упаковку. Она передает пакетик Элизабет. Та рвет его вдоль и выворачивает блестящей стороной наружу. Потом расправляет на ступеньках. Джойс вопросительно склоняет голову, и Элизабет объясняет:

– Конспирация, Джойс. Если бы Дуглас хотел оставить камеру пустой, там было бы пусто.

Донна показывает Джойс фонарик.

– Он дает инфракрасный свет. Я его использовала для поиска краденых велосипедов. Хозяева иногда оставляют на них невидимые метки.

– Теперь Донне, конечно, не приходится разыскивать краденые велосипеды – благодаря нам, – замечает Элизабет.

– За что я не раз уже вас благодарила, – напоминает Донна.

– Она теперь расследует убийства, – продолжает Элизабет.

– Элизабет, возможно, вы примете за знак моей благодарности то, что я торчу на крыльце участка, готовая помочь двум старушкам осветить инфракрасным светом пакет из-под чипсов.

– Вы же знаете, как мы вас ценим, дорогая. А теперь к делу.

– Старушки! – хихикает Джойс. – Мне до сих пор это кажется смешным.

Донна, опустившись на колени, включает фонарик. Джойс тоже подумывает встать на колени, но после шестидесяти пяти – это несбыточная мечта, так что она просто садится на ступеньку повыше. Элизабет, однако, опускается на колени. Неужели для нее нет ничего невозможного?

Красный лучик бегает по фольге, и на ней проступают буквы. Там высвечивается целое предложение.

– Что еще, Дуглас? – вздыхает Элизабет.

Донна переводит луч в верхний правый угол и принимается читать открывающиеся слова по порядку.

– «Элизабет, милая…»

– Я тебе покажу милую, – бормочет Элизабет.

– «Элизабет, милая, мы с тобой понимаем, что вещи часто лежат не на том месте, на которое смотришь в первую очередь. Это лишний уровень безопасности на случай, если бы кто-то нашел письмо. Но ты знаешь, где алмазы, правда? Если хорошенько подумаешь?»

Донна замолкает и поднимает глаза на Элизабет.