Человек у руля

Но каким бы ни был счет, мама проиграла. И все же она не стала плакать и стонать, как она плакала и стонала по мистеру Додду, или нашему гомосексуальному отцу, или когда она потеряла Колокольчика. Она довольно много выпила, и пролила виски с имбирным пивом на мой рисунок (натюрморт с собачьей миской), и вспоминала, каким Чарли был замечательным и что он никогда не садился, чтобы пописать, как делают другие мужчины (хоть принято считать обратное). Только щедро одаренный природой мужчина может писать стоя, как угольщик, и давать мощную струю. И, рассказав нам все это, мама принялась за историческую пьесу.

КОРОЛЬ (Джек). Моя дочь выберет своего принца.

ПРИНЦ (мама). Ни один принц не может п́исать стоя.

ПРИНЦЕССА (я). Прошу вас, объяснитесь.

ПРИНЦ. Он забрызгает свои шелковые чулки.

ПРИНЦЕССА. Я хочу принца, который может п́исать стоя, не забрызгивая своего одеяния.

ПРИНЦ. В нашей земле нет такого принца.

КОРОЛЬ. И в чужеземных королевствах тоже.

ПРИНЦЕССА. Тогда я не хочу принца.

Новая учительница Крошки Джека (она сменила мистера Додда, который уволился из-за стресса), мисс Бенедикт, позвонила, чтобы обсудить поведение Крошки Джека, так она сказала. Мама была слишком занята, чтобы разговаривать с ней, поэтому по дороге домой новая учительница заглянула лично. Мы с сестрой подслушивали под окном.

– В последнее время Джек ведет себя очень возбужденно, и я хотела ввести вас в курс дела, – сказала мисс Бенедикт.

Мама очень не любила, когда люди использовали выражения вроде «ввести в курс дела».

– Какого дела? – спросила мама.

– Это насчет ослика, – сказала учительница.

– Ослика? – спросила мама.

– Колокольчика, – пояснила учительница.

– О, ослика Колокольчика, – с грустью сказала мама.

– Да, – сказала учительница, – неизбежное появление Колокольчика очень беспокоит Джека.

– У нас все-таки не будет Колокольчика, – сказала мама.

– О, понятно, – сказала мисс, тряхнув головой (театрально и саркастично), – а Джек в курсе, что планы поменялись?

– Я предполагала, что да, но я поговорю с ним и полностью введу его в курс дела, – сказала мама слегка дрогнувшим голосом.

– У вас все в порядке, миссис Вогел? – спросила мисс.

– Да, извините, просто, – тут ее голос снова дрогнул, – просто мне немного грустно из-за этого.

– Из-за того, что у вас не будет ослика? – спросила учительница.

– Я знаю, это звучит по-дурацки, правда?

– Нет, вовсе нет, думаю, я бы тоже расстроилась, – сказала мисс Бенедикт, вдруг проявив сочувствие.

– Вы очень добры.

– Возможно, Джек заразился грустью от вас, – сказала учительница.

– Возможно, – ответила мама.

Мисс Бенедикт сказала, чтобы мама без стеснения заходила в школу и рассказывала ей обо всем, что, по ее мнению, может оказать влияние на Джека. Например, о любых изменениях семейных планов (как если вы почти завели ослика, а потом все-таки не завели).

Мама несколько секунд подумала, а потом рассказала мисс Бенедикт правдивую историю о своей маме, нашей бабушке (с которой мы почти никогда не встречались, потому что они с мамой испытывали друг к другу сильную неприязнь, а когда все-таки встречались, нам ничего не нравилось, кроме тортов). История заключалась в том, что бабушка потратилась на пару красных боксерских перчаток для Крошки Джека, повесила в гараже грушу и подначивала его бить по ней, надеясь, что это поможет ему побороть возможную склонность к гомосексуализму. От этой истории мисс Бенедикт стало не по себе. Она помолчала и сказала:

– Ну правда, заходите в школу в любое время.

– Спасибо, что заглянули, – любезно сказала мама.

Мисс Бенедикт уехала на своем крошечном «воксхолле», и Джек вышел из шкафа.

– Джек, – сказала мама, – ты же знаешь, что Колокольчик не придет, правда?

Крошка Джек кивнул.

Тогда мама погладила Крошку Джека по волосам, и он ненадолго положил ей голову на плечо.

Мы немного смутились, но Джеку это вроде понравилось.

15

Идея воссоединения семьи пришла сестре в голову на одном семейном празднике. Мы редко на них бывали – отчасти потому, что нас редко приглашали, а отчасти потому, что мы их терпеть не могли. Но по какой-то причине в тот раз мы на праздник приехали.

После всей этой истории с Чарли мама была очень несчастна, и, похоже, ничто не могло это изменить. Она сходила в «Стайнер» на Хорсфэар-стрит, и Джеральдо отрезал ей три дюйма волос. Она попробовала собирать волосы в хвост и красить ногти белым лаком, пожертвовала в библиотеку кое-какие книги, включая сценарий по «Отрубленной голове» с автографом, но все без толку.[14]

Мы знали, что еще рановато пытаться представить ей мистера Олифанта. Слишком мало времени прошло после неразберихи с Чарли/Лилиан/мистером Ломаксом, и мы пока отложили Список.