Чемпион. Второй пояс

Толпа под флагами Дизир закончила перешёптываться, и вперёд шагнул высокий и какой-то худой, что ли, парень.

Распорядитель Арены тут же принялся то ли пояснять, кого мы видим перед собой, то ли в очередной раз насмехаться над Дизир:

— И-и-и! Хотел бы я сказать, что мы, наконец, увидели кровного Дизир, но это не так. Очередной Дизир на день, ещё утром вошедший в город под флагом Плачущих Водопадов. Есть только три интересных для нас с вами момента. Первый — он силён. Второй — он из тех редких идущих, что совмещают путь сражений и путь ремёсел. Третье же и самое интересное, он один из двух идущих на этом турнире, которые используют формации для сражения.

Я невольно поднял брови, не сдержав своего удивления. Распорядитель тут же подкинул веток в огонь интереса:

— Согласитесь, это даже забавно, что в наш Орден, который славится своими формациями, пришёл на турнир такой участник. Вдвое забавно то, что у нас в Ордене уже лет тридцать нет мастера формаций, который бы учился в Павильоне Меча. Мне о таком только рассказывал мой наставник, который застал времена, когда старший Силлус сражался на турнире молодого поколения.

Я невольно покосился на этого самого Силлуса, который сидел от меня на расстоянии пяти шагов. Комтур в золотом халате, с жёлтыми полосами гильдии профессий.

Он повернул голову, встретил мой взгляд и широко улыбнулся:

— Да, было время.

Я отвернулся. Но теперь хотя бы понял, почему Силлус согласен с тем, что уйдёт налогом через двадцать пять лет. Он учился в Павильоне Меча, сражался, привык к тому, что иногда приходится рисковать своей жизнью и, уж конечно, готов обменять жизнь комтура во Втором поясе на жизнь простого пришлого слабака в Третьем, если того требует Орден. Достойный продолжатель традиций Ордена Небесного Меча.

Распорядитель объявил:

— Проверка на ранг артефактов!

Три вдоха и шар в его руках отчётливо засиял успокаивающим голубым светом, показывая всем зрителям, что проверку оба участника прошли.

Распорядитель сделал шаг спиной вперёд, уходя за пределы ринга, а затем и за пределы защитной формации, оставив бойцов одних.

Гилай и его противник спокойно стояли на месте. Из прошлых схваток, которые я всё же успел зацепить краем глаза и уха, я знал, что сейчас они не могут наполнять меридианы силой, готовясь нанести удар. Время, которое проходит с момента ухода распорядителя и до удара гонга, каждый раз разное. А формации, которые окружают их, следят за этим, не позволяя никому заранее получить преимущества. Всё начнётся только в момент удара гонга.

И он ударил.

Гилай тут же шагнул в сторону, через вдох сорвался с места Шагами, по дуге налетая на противника.

А тот всего лишь опустил руку на кисет, а затем махнул ею, отправляя навстречу Гилаю пять флагов, которые рухнули на ринг и засияли, заключая Гилая в пятиугольную клетку из полупрозрачных переливающихся стен.

Я покосился на распорядителя, шар в руках которого всё так же сиял голубым. Интересно, если я достану летающий меч старшего Тизиора и попытаюсь ударить им противника, формации сочтут это нарушением, ведь это артефакт, созданный Предводителем? Или не сочтут?

Силлус хмыкнул:

— Хороший ход. Формация Раковины. Теперь у Гилая пять вдохов на то, чтобы ударить в уязвимую точку.

Его противник тем временем метался по рингу, вбивая в камень всё новые и новые флаги.

Я нахмурился. Выбросить из кисета заготовленные флаги это гораздо легче, чем наполнить меридианы сильной техники. И как, дарс побери, искать эти самые уязвимые точки формации?

Подозреваю, что на втором или третьем году обучения в Академии это могли проходить, да только где…

Гилай ударил крест-накрест, рассекая стену между собой и противником алыми росчерками.

Силлус фыркнул:

— Ну или так, пробить голой силой. Вечно эти с мечами не любят думать головой и учиться.

Я кивнул, отмечая для себя этот момент. Значит, даже для тех, кто с копьём и не любит думать головой, есть выход. Чего у меня в избытке, так это силы.

Тем временем тот, что был противником Гилая, пытался сопротивляться: метался по рингу, его флаги вспыхивали огнём и льдом, вставали на пути Гилая каменными и воздушными стенами, осыпали его техниками.

Но всё было бесполезно.

Тридцать вдохов и ринг забрызгала кровь, зазвенел крик о сдаче, а через миг ударил гонг, останавливая сражение. Гилай замер, спрятал мечи, дождался, когда стонущего и зажимающего грудь противника выведут с ринга и только затем покинул его сам. Остановился возле Виликор, что-то ей сказал. Она кивнула, и Гилай шагнул за спины орденцев, замер там в знакомой позе — раскинув руки. Вот она — цена быстрой победы и уничтожения формаций голой силой.

Ловер буркнул:

— Вот за это и терпеть вас не могу, артефакторов. Год сидите, заполняете свои кисеты, а потом, как начнёте сыпать ими — только успевай отмахиваться. И главное, вёрткие, словно блохи какие, пока прорвёшься сквозь ваши подарки, пока доберёшься до вас, семь потов сойдёт и всю силу истратишь.