Черепаховый суп. Корейские рассказы XV-XVII веков

Девушка влюбилась в него без памяти, но юноша не обращал на нее никакого внимания. Однажды она перелезла через ограду, предстала перед Чон Нинджи подкрашенная и напудренная и хотела тут же отдать ему свою любовь. А когда Нинджи, приняв строгий вид, от этого отказался, она дошла уж совсем до крайности. Тогда Нинджи стал мягко увещевать ее.

— Ты ведь дочь янбаня, а я еще зеленый мальчишка, и жениться мне все равно рано, — так говорил он ей. — Да и дом наш беден, мать у меня — вдова. Посватайся я, за меня все равно никого не отдадут. Ты, конечно, уже невеста, да еще такая красавица! Матушка-то моя обрадовалась бы, скажи я ей, что хочу на тебе жениться. Плохо ли было бы заключить нам с тобой по закону, как говорится, счастливый союз на сто лет? Но если сейчас не побороть мимолетное чувство и сойти с пути добродетели, то ты все равно не будешь счастлива, а я не смогу считать себя порядочным человеком. К тому же, если мы не поженимся и людям станет известно, что ты уже была с мужчиной, судьба твоя будет загублена. Давай подождем до завтра и скажем родителям. А вдруг обе семьи воспротивятся нашему браку?

Девушка выслушала Нинджи, пыл ее охладел, и она ушла. А он на следующий день все рассказал своей матери, и они вскоре перебрались в другое место, подальше от дома этой девушки.

Убило молнией

Переводчик Син Ынджу — сын Син Ёна, начальника переводческого приказа. Неоднократно бывал он в Китае и дослужился до больших чинов. Кроме того, он торговал: и потому был очень богат. Его отец, Син Ён, уже не служил — ему было восемьдесят лет, — жил отдельно и мог рассчитывать только на поддержку своего сына. Сам-то Ынджу был хорошим сыном, а вот жена его была женщиной жадной и злой.

Когда в доме варилась еда, Ынджу велел жене посылать и отцу. Но та, договорившись со служанкой, скармливала все своей дочери.

— Свекор хорошо поел, — показывала она Ынджу пустую посуду. — Видите, ничего не осталось!

А тот этому верил. И еще: когда Ынджу каждые три луны получал жалованье очищенным рисом, он непременно приказывал отделять часть риса для отца. А жена его от отцовской доли рис отсыпала, в остаток на каждый маль подмешивала по два-три тве песку.[139] Ынджу и тут ни о чем не догадывался.

Однажды Ён зашел к сыну. «День велик, — подумал Ынджу, — до ужина еще далеко, а батюшка, наверно, проголодался!»

— Сейчас я должен кое-куда сходить, — сказал он жене. — Отец, наверно, проголодался. Угости его, приготовь закусить и выпить!

Когда Ынджу ушел, Ён стал ждать, не покормят ли его. Но вот уже наступил вечер, а поесть все не предлагали. Тогда, поняв, что невестка угощать его не собирается, Ён взял свою палочку и ушел голодный.

Когда Ынджу узнал, об этом, он стал укорять жену. А та разозлилась, замахала руками.

— Да разве могла я допустить такое? Да пусть меня убьет молнией, если я его не накормила! — кричала она.

На следующий день Ынджу отлучился из дома, остались только жена, дочь да служанка. Вдруг черные тучи надвинулись со всех сторон, хлынул проливной дождь, и средь бела дня в деревне стало темно, как ночью. Загрохотал гром, и молния ударила прямо в дом Ынджу. Трижды грохнуло так, будто раскололось небо и разверзлась земля! А затем небо вдруг прояснилось. Когда соседи зашли в дом Ынджу, они увидели, что его жена, дочь и служанка лежат рядышком, голова к голове, и все мертвые. А черепица на крыше целехонька, ни одна не расколота!

— Ынджу был непочтительным сыном! — стали кричать люди. — Он совсем распустил свою жену и дочь. Оттого так и получилось.

В результате Три учреждения во всем обвинили Ынджу, и он умер под палками.

Как сватали мышонка

Тот, кто рассчитывает возвыситься при помощи брака, как правило, терпит неудачу.

В старину у некой пары супругов — полевых мышей было чадо, которое они страстно любили. И вот настало время женить его.

— Эй, матушка! — сказал однажды папаша-мышь, поглядев на мышь-мамашу. — Мы родили нашего сыночка, берегли его пуще золота, пуще яшмы, прекрасно воспитали, и теперь он стал совсем взрослым. Пришла пора женить его. Впрочем, в целом свете не вижу я пары для нашего драгоценного мальчика. Я женю его только на такой девушке, чья семья не имеет себе равных по знатности!

И с тем папа-мышь отправился сватать сына. А в мире не имеет себе равных лишь Небо. «Породнюсь-ка я с Небом!» — решил папа-мышь.

— У меня родился сын, — обратился он к Небу. — Я лелеял его, как драгоценное сокровище, ни с чем в мире не сравнимое, отлично воспитал. Потому и женить его должен на девушке, род которой не имеет себе равных в мире. А разве есть другой такой род, кроме вашего? Если бы вы согласились, я с удовольствием породнился бы с вами!

— Я простираюсь над землей, создало все сущее в мире, и нет надо мной никого, — ответило Небо. — Но Облако может закрыть мой лик, мне с ним не справиться!

И тогда мышь-отец пошел к Облаку.