— Госпожа Вершитель! — Он встал, и Чи съежилась, вспомнив о своем рабском статусе. — Помните, что только я могу защитить вас от Брутана и подобных ему — а таковых великое множество, как с бичами, так и в цепях. Стоит лишь разлучить вас с вашим приятелем, и рабы обойдутся с вами не лучше, чем их хозяева.
Чи, как ни старалась держаться храбро, не сумела скрыть охватившего ее ужаса.
— Мы направляемся в Асту, — продолжал Тальрик. — Это один из форпостов Империи, но и там отыщутся средства, чтобы заставить говорить и вас, и вашего друга.
— Вы подразумеваете пытки.
— В самом деле? Хорошо, пусть будет так — однако с этим можно немного повременить. Сядьте, и мы побеседуем.
— Своего дядю я не предам, — с большим усилием выговорила Чи.
— Мы просто поговорим… выпьем вина. А заодно исследуем границы запретной страны под названием «предательство».
— Вы хотите перехитрить меня.
— А вы полагаете, что у меня ничего не выйдет. Так почему бы нам не помериться силами? — Его открытая, искренняя улыбка окончательно сбила Чи с толку. — Мы пытались убить вашего дядю, охотились за вами в дирижабле и в Геллероне. Потом вы попали в рабство и едва не стали жертвой насилия — тут кто угодно нас невзлюбил бы.
У Чи помимо воли вырвался сдавленный смех.
— Но послушайте, что я скажу сейчас — и завтра, возможно, вы будете уже не столь враждебно настроены.
— Не думаю, что когда-нибудь…
— Нет, — властно перебил Тальрик. — Не говорите того, чего не сможете взять назад. Вам кажется, что вы особенная, не так ли?
— Почему особенная? Меня можно убить, как любую другую рабыню — в назидание остальным.
Снова улыбка — хотя то, что веселило его, ужаснуло бы всякого разумного человека.
— Вам ничего не грозило. Я позаботился о том, чтобы вы остались в живых и кое-чему научились. Но если вы будете упорствовать, — Тальрик наклонился к Чи через стол, — все может обернуться иначе. По-вашему, я злодей?
— Не отрицаю.
Тальрик, продолжая говорить, наполнил два кубка вином.
— Между тем я не хуже и не лучше всякого среднего человека, хотя одна добродетель у меня, бесспорно, имеется. Догадываетесь, какая? Впрочем, на Нижних Землях, насколько я успел убедиться, она редко встречается. Речь о преданности. Ради Империи я готов на все, госпожа Вершитель. Если она потребует, я буду разрушать, пересекать пустыни, убивать… в том числе и детей. — Чи не преминула отметить, что на детях он все же запнулся. — И совесть меня за это не упрекнет. Империя превыше всего, мои личные желания ничто перед ее волей. Вам понятно, почему я упомянул об этом в нашей беседе?
Чи покачала головой.
— Потому что сегодня для блага Империи я считаю полезным угощать вас вином, — он придвинул ей кубок, — и мирно беседовать с вами в этой палатке. Если завтра я сочту нужным подвергнуть вас допросу с пристрастием или отдать Брутану, именно так я и поступлю. Ничего личного, госпожа Вершитель. Теперь вам ясно?
— Вполне. — Чи осторожно пригубила кубок. Вино имело терпкий, незнакомый ей вкус.
— Хорошо. Говорить буду я, чтобы позднее вы тоже начали разговаривать. Я расскажу вам о нашем народе и об Империи — так вам будет легче понять наши цели и методы.
Палатку наполнил восхитительный аромат, и солдат внес блюдо с едой. Помимо сушеных фруктов, орехов и, кажется, меда, там лежали ломти дымящегося мяса — не иначе, конины. Чи невольно сделала пару шагов к столу.
— Угощайтесь, — предложил Тальрик. — Нет? Ну, как угодно. Вы одержите моральную победу, если откажетесь, но ничего более не добьетесь.
И Чи, после двух суток рабской кормежки, не устояла. Она села, взяла кусок мяса и стала уплетать его, обжигая пальцы. Тальрик воспринял это, как первый успех, но она, ненавидя его, продолжала жевать.
— У вас должно было создаться весьма искаженное понятие об осоидах. Вы, вероятно, считаете нас дикарями — если вообще удостаиваете вспомнить о нас.
Чи с набитым ртом энергично кивнула.
— И это, в общем, не так далеко от истины, — удивил ее Тальрик. — Империя совсем еще молода — три поколения, три императора. Да-да, так и есть — наша история исчисляется годами, а не столетиями. Его императорскому величеству Алвдану Второму еще нет тридцати. Его дед, вождь одного из степных племен, пошел войной на своих соседей и объединил всех осоидов под одним знаменем во исполнение своей давней мечты. Вся его жизнь прошла в битвах и дипломатических ухищрениях, но создателем империи стал не он, а его сын Алвдан Первый. При этом правителе мы брали город за городом, постепенно расширяя свои границы, подчиняли себе другие народы и учились у них. Свое военное мастерство мы отточили до бритвенной остроты. Наш нынешний император взошел на трон шестнадцатилетним и с тех пор неустанно продолжал то, что начали его дед и отец.