Чернее некуда

– Есть одно обстоятельство, о котором вам, как мне кажется, следует знать. Оно касается Чаббов. Однако прежде чем я двинусь дальше, я хочу попросить вас, и попросить очень серьезно: постарайтесь не позволить тому, что я вам расскажу, как-то отразиться на вашем обычном обращении с Чаббами. Если давать какие-либо обещания вслепую вам не по душе, я просто закрою рот, ничуть на вас не обидясь.

Мистер Уипплстоун тихо спросил:

– То, что вы собираетесь рассказать, выставляет их в дурном свете?

– Непосредственно – нет, – медленно ответил Аллейн. – Я бы так не сказал.

– Меня обучали сдержанности.

– Я знаю.

– Можете на меня положиться.

– Я в этом и не сомневался, – произнес Аллейн и рассказал мистеру Уипплстоуну о девушке на фотографии.

Довольно долгое время после того, как Аллейн закончил свой рассказ, мистер Уипплстоун молчал. Потом он прошелся по комнате и сказал, обращаясь скорее к себе, чем Аллейну:

– Как это ужасно. Мне так их жаль. Бедные мои Чаббы.

И помолчав еще немного, добавил:

– Вы, разумеется, считаете это мотивом.

– Возможным. Не более того.

– Да. Спасибо, что рассказали. Моего отношения к ним это не изменит.

– Ну и прекрасно. Что ж, не буду больше отнимать у вас время. Уже почти полночь. Я только свяжусь с Фоксом.

Донесшийся из рации голос Фокса звучал громко, отчетливо и был исполнен терпения.

– Пока полный штиль, мистер Аллейн, – сказал он. – Новостей никаких, но по-моему, они собираются расходиться. В окошке на лестнице появился свет. Не отключайтесь.

– Ладно, – ответил Аллейн и сказал мистеру Уипплстоуну: – Вечеринка закончилась. Через минуту-другую Шеридан-Гомец и Чабб вернутся.

– Алло, – сказал Фокс.

– Да?

– Выходят. Кокбурн-Монфоры. Идут по другой стороне улицы. Не разговаривают. Чабб идет по моей стороне, торопится. Минутку. Мистер Аллейн, не отключайтесь.

 – Хорошо, хорошо.

Аллейн слышал как приблизились и стали удаляться шаги.

– Прошел, – сказал Фокс. – Через минуту будет у вас. Показался мистер Шеридан, один. Идет по другой стороне улицы. К-М свернули за угол. Я поймал несколько фраз. Ее. Она говорила: “Какая я дура. Ведь знала же это с самого начала”. А он, вроде бы, велел ей заткнуться. Все. Конец связи – нет, погодите. Погодите, мистер Аллейн.

– Что такое?

– Дверь Санскритов. Она слегка приоткрылась. Света не видно, но приоткрылась точно. Они следят за своими гостями.

– Оставайтесь на месте, Фокс. Вызовите меня, если появится что-то новое. Я буду у вас через несколько минут. Все, конец связи.

Минуты три Аллейн просидел у мистера Уипплстоуна, ожидая. Наконец послышались быстрые шаги Чабба, звякнул вставляемый в замочную скважину ключ.

– Хотите поговорить с ним? – прошептал мистер Уипплстоун.

Аллейн покачал головой. Зазвенела дверная цепочка. С минуту Чабб потоптался в прихожей, затем поднялся наверх.

Спустя еще минуту скрипнула калитка. Мистер Шеридан спустился по лестнице и вошел в квартиру.

– Явился, – сказал мистер Уипплстоун. – У меня такое ощущение, что в мой подвал подложили бомбу. Я не назвал бы его приятным.

– Я тоже. Если это вас хоть немного утешит, долго он там не пробудет.

– Вот как?

– Во всяком случае, надеюсь. Прежде чем уйти, я, пожалуй, свяжусь с Гибсоном. Нужно установить круглосуточное наблюдение за квартирой Шеридана-Гомеца.

Он пробудил Гибсона от здорового сна, извинился и рассказал ему о том, что он узнал, что, по его мнению, необходимо сделать и чего бы он хотел от Гибсона.

– Ну вот, – сказал он мистеру Уипплстоуну. – Пойду к моему долготерпеливому Фоксу. Спокойной ночи. Спасибо вам. Если не сложно, держите пока вырезки под рукой.

– Конечно. Я вас выпущу.

Так он и сделал, стараясь, как приметил Аллейн, не зазвенеть цепочкой и прикрыть дверь по возможности беззвучно.

Быстро и не таясь шагая по Каприкорн-Мьюс, Аллейн увидел, что машин на ней стоит теперь немного больше и что окна в большинстве ее маленьких домов и квартир погасли, включая и окно над гончарной мастерской. Когда он добрался до машины и уселся на место пассажира, Фокс сказал:

– Дверь оставалась приотворенной секунд десять, потом он ее закрыл. Видно ничего толком не было, но бронзовая ручка отражала свет фонаря. Вообще говоря, я не усматриваю в этом чего-либо особенного. Но выглядело оно несколько странно. Ну что, слежка закончена?

– Сначала послушайте новости.

Он рассказал Фоксу о газетных вырезках и о прошлом мистера Шеридана.

– Так-так! – со удовольствием сказал Фокс. – Занятно! Стало быть, в этом клубе уже целых два закоренелых мерзавца. Он и Санскрит. Становится интересно, мистер Аллейн, не правда ли?

– Рад, что вам это нравится, братец Фокс. Я со своей стороны... – не докончив фразы, он перешел на шепот: – Гляньте-ка!

Дверь квартиры Санскритов отворилась и из нее показалась безошибочно узнаваемая слоновья туша самого Санскрита, одетого в длинноватое пальто и мягкую шляпу.

– Куда это он намылился? – прошептал мистер Фокс.

Заперев дверь, Санскрит огляделся по сторонам, так что уличный фонарь на миг осветил его схожее с выменем лицо. Затем он легкой походкой, нередкой у толстяков, двинулся по Мьюс и свернул на Каприкорн-Плэйс.