Черное копье

Прошла ночь; занялся рассвет, дул свежий северо-восточный ветер. Впереди вздымалась величественная громада Миндоллуина; подобно снегу, блистали стены и башни города. Фолко разглядел и опоясывающую Пелленорские поля стену, первый пояс обороны города. Когда-то, во времена Войны за Кольцо, окрестности Минас-Тирита были довольно-таки пустынны; сейчас же всё пространство от стен крепости до берега Андуина покрывали строения. Шпили, колоннады, террасы, ажурные мостики, висячие сады – всё это разом открылось поражённому в самое сердце хоббиту. Город властно вырывался из-за каменных стен, и южная столица королевства, как и северная, решительно освобождалась от воинских доспехов.

Андуин делал здесь неожиданный поворот, некоторое время неся свои воды почти что на запад. Тут помещались гавани, а дальше к югу тянулись тщательно возделанные и густо заселённые земли Лоссарнаха.

Путники сошли на берег. Атлис в нескольких словах объяснил происходящее управляющему портом, а спустя короткое время их повели в город. Двое гондорских капитанов были их проводниками, а быстрые гонцы уже помчались оповещать правителей королевства о прибытии послов. Первое, что сделал Амрод, – это задал учтивый вопрос о здоровье короля и где сейчас находится его величество.

Фолко затаил дыхание…

Однако им повезло. Король был в столице.

Глава 7

Начало

Минас-Тирит Фолко запомнил на всю оставшуюся жизнь. Словно в прекраснейшем сне, ехал он по улицам восхитительного города. Всё в нём поражало своей строгой соразмерностью – и в то же время удивительным разнообразием. Преобладающим цветом в городе был, конечно же, белый всех оттенков – от ослепительного, как солнце в пустыне, до серебристо-голубого, льдистого. Колонны, шпили, арчатые водоводы, узорные, как и в Аннуминасе, мостовые; дома и дворцы перемежались парками, а за ними возносились новые колоннады, ещё величественнее прежних. Улицы были запружены народом, весёлым, оживлённым, лишь изредка – озабоченным; на Фолко и его спутников глазели, но достоинство столичных жителей блюлось свято – никто не обеспокоил их нескромным вопросом.

У ворот самой крепости, выкованных руками гномов и украшенных сверкающим самоцветами гербом Гондора и Арнора, их впервые окликнула стража. Проверяли же, однако, более для порядка; начальник караула оказался знакомцем Атлиса и пропустил их без всяких проволочек.

Входя под гулкую надвратную арку, Фолко ещё раз обернулся. Он впитывал этот город всеми порами, всем своим естеством, запоминая мельчайшие детали, потому что где-то глубоко-глубоко в сознании возникла холодная убеждённость – сюда он больше не вернётся, а если и вернётся, то никогда не застанет это место таким, каково оно сейчас.

Начался долгий подъём по улицам старого Минас-Тирита наверх, к Цитадели. Возведённые в былые дни постройки, конечно, уступали в красоте и изяществе новым, вольно раскинувшимся за стенами, но тоже были великолепны. Гораздо строже и выразительней были их линии, меньше стало каменного кружева, но в этой строгости и простоте таилась своя гармония, та, что скрывается в суровости доспехов. Этот старый Минас-Тирит был истинным воином и оставался им.

Цитадель не изменилась за минувшие после Войны за Кольцо три века. Журчал серебристый фонтан в центре; всё в зелёном уборе стояло Белое Древо. Тем же самым путём, которым в предгрозовой час шли Гэндальф и Перегрин, ныне ступали шестеро путников. По-прежнему заказан был вход в Цитадель коням; по-прежнему Стража Цитадели носила чёрное и серебряное, и крылья морской чайки украшали шлемы. Один из воинов вышел вперёд и учтиво поклонился прибывшим.

Амрод, по какому-то случайному стечению обстоятельств игравший на людях роль предводителя посольства, задал полагающиеся вежливые вопросы и получил столь же вежливые ритуальные ответы. Начальник Стражи Цитадели спросил их о цели прибытия.

– Нам необходимо встретиться с королём, – сказал Амрод. – Мы должны передать известия чрезвычайной важности, которые не могут быть сообщены кому бы то ни было, кроме него.

Начальник стражи неспешно кивнул.

– Не волнуйтесь, почтенные, обо всём уже доложено его светлости герцогу Этчелиону. Я жду лишь его распоряжения, чтобы провести вас к нему. Вы сможете вручить герцогу свои верительные грамоты.

– Мы полагали, – с превосходно разыгранным холодком в голосе заметил Амрод, – что верительные грамоты должно вручать лишь королю Гондора и Арнора.

– Его величество весьма сильно занят. Повелитель Этчелион примет вас первым и осмотрит печати на грамотах – таков наш обычай. Но вскрыты они будут, вы правы, только самим королём.

Амрод молча наклонил голову. Начальник стражи прямо-таки сверлил их пристальным взглядом, в котором вежливость скрывала немалую тревогу; но, скованный дисциплиной, он не задал им ни одного вопроса.

Раскрылись тяжёлые двери зала, появился гонец.

– Его светлость герцог Этчелион Итилиэнский, владетель Эмин-Арнена, хранитель Минас-Итиля, ждёт вас! – торжественно провозгласил он и поклонился, жестом приглашая гостей войти.