Чернокнижник. Три принципа тьмы (СИ)

— Трап спустить некуда, — бросил он, — Придется прыгать. Увы, священный остров не оснащен портом.

Ответа не последовало. Сгрудившиеся у борта люди были слишком поглощены разглядыванием удивительного острова, бывшего некогда обителью Облачных богов.

А посмотреть было на что! Высокие берега, сплошь покрытые увядающей растительностью, меловато-белые в начинающей сгущаться мгле; большие горы в отдалении, увенчанные снежными шапками, еще озаренные садящимся солнцем и, наконец — огромный, прекрасный замок в центре острова, расположенный на маленьком островке земли среди леса, неприступный и удивительно-великолепный в своем величии. Солнце еще играло на острых шпилях, подсвечивая их, приукрашая, скользило тонкими лучиками по мрачным, серым стенам, иногда вдруг сверкая в том или ином оконце, и утопало в совершенной тьме внизу, не будучи в состоянии разогнать ее.

— Искъерда… — севшим голосом произнес Фредо, не сводя взгляда с прекрасного, но такого мрачного сейчас строения, — Обитель Облачных богов…

— Забытая и заброшенная ими, — напомнил Богдан, приближаясь, — Нам необходимо попасть туда. Не волнуйтесь — хоть остров и велик, к замку ведет несколько потайных тропинок, значительно сокращающих расстояние. Мне они известны.

Все взгляды обратились к бравому капитану; Аркано подозрительно прищурился.

— Что-то уж больно много тебе известно, пират… — негромко проговорил он, изучая его взглядом, — Не хочешь открыть секрет, поделиться тайной своего всезнания?

— Не горю желанием, — очень спокойно парировал Богдан и, упершись ладонью в борт, кивнул, — Прыгайте. Я первый, вы следом, и постарайтесь не переломать ноги. Мой корабль, может, и не слишком велик, но даже с такой высоты падать бывает больно.

Путники переглянулись, безмолвно обмениваясь своим мнением об этом пирате и о его словах, однако, возражать не стали, и потянулись следом за ним к борту.

Ни сам прыжок, ни приземление по себе особенных впечатлений не оставили — совершить его оказалось удивительно просто, на ноги все встали удачно, упасть и удариться никому не удалось. Карину верный Антон поймал на руки. Марыся, сиганувшая следом за хозяйкой, приземлилась юноше на голову и, оставив длинную царапину на виске, плавно переходящую в ссадину на щеке, медленно сползла на живот девушке. Молодой человек скрипнул зубами, однако, смолчал, памятуя о любви Карины к наглой кошке.

Впрочем, девушка такого поведения тоже не одобрила.

— Ты вполне могла бы посидеть на корабле, — негодующе известила она любимицу, хватая ее в руки и чуть приподнимая над собой. Потом легко соскользнула с рук Антона и, усадив кошку на плечо, пригрозила ей пальцем.

— Больше не пущу тебя к нему. Мне мальчик здоровый нужен.

Скрипач, услышав такое заявление, расцвел. Боль от пересекающей лицо царапины отошла на задний план, все беды и печали были забыты — услышав, что нужен Карине, юноша едва ли не к небесам воспарил без крыльев. Впрочем, сдержался и ограничился счастливой улыбкой.

Приземлившийся позади Мирко легонько хлопнул его по плечу.

— Поберегся бы я на твоем месте, парень, — шепнул он, — Ты с этой девахой не забалуешь, если уж она тебя к рукам приберет…

— Я не буду возражать, — парировал парень и, всем видом демонстрируя уверенную решительность, направился следом за пробирающимися по вязкому песку к берегу командирами.

Тревор вниз спрыгнул последним, удерживая одной рукой корону и, приземлившись, пошатнулся, едва не став первым упавшим после прыжка. Однако же, на ногах устоял и, что-то бормоча себе под нос, что-то, смутно напоминающее говор гоблинов, побрел следом за спутниками, нервно вытаскивая сапоги из мокрого песка. Такую вязкость Его Величество не любил, сразу почему-то вспоминая зыбучие пески Талоры, где ему довелось побывать во времена глубокой юности. В песках он тогда, впрочем, не увяз, зато изрядно насмотрелся на кое-как пробирающихся сквозь них местных стражей, а увидев, как поганое место затянуло одного из них, навсегда зарекся даже приближаться к подобным ловушкам природы.

Впрочем, мокрый и зыбкий песок побережья Кадены отнюдь не был зыбучим, и опасности, подстерегающие пришельцев на этом острове, носили иной, довольно привычный характер.

Фредо, первым ступив на берег священного острова, замер и, уперев посох в землю, медленно потянул носом воздух. Человек довольно благочестивый, уважающий богов, даже не взирая на собственное пристрастие к темным строкам древних книг, князь испытывал невольное благоговение перед заброшенным местом обитания Облачных богов. Даже не взирая на то, что Кадена, как подозревал немного отставший от него Богдан, вполне могла быть захвачена силами зла.

— Если Донат действительно обосновался здесь… — Аркано, вступив на берег следом за капитаном и, остановившись рядом с молочным братом, покачал головой, — Наш долг — выбить его отсюда. Нельзя допускать, чтобы твердыня Облачных была осквернена! Вообще, на месте Светлых, я бы сам озаботился этим вопросом — это же их наследие!