Черноморский набат

Однако Ушаков времени тоже даром не терял и к полудню, не прекращая погони, также привелся на правый галс, перестроив свою эскадру. При этом трем своим передовым фрегатам: «Иоанну», «Иерониму» и «Покрову» – он велел оставить линию и так же, как в Керченском сражении, составить особый «корпус резерва», подкрепляя авангард и имея резерв на случай перемены ветра и возможной атаки неприятеля с двух сторон. Остальные одновременно сомкнули строй. Теперь русская боевая линия сжалась до предела. Корабли и фрегаты шли друг за другом, кладя свои утлегари на кормы впереди идущих мателотов. Едва строй сомкнулся, Ушаков велел поднимать следующий сигнал: «Спуститься на неприятеля». Исполняя его, развернув форштевни своих кораблей в сторону турок, черноморцы начали стремительное сближение с ними. Предварительные маневры на этом, собственно, и закончились. Настало время пушек.

Всем видам боя Федор Федорович предпочитал бой ближний! Ровно в три часа пополудни на фалах российского флагмана взлетел красный флаг – сигнал к открытию огня. Сразу же последовал гулкий с перекатом залп, за ним другой, третий. Турки отвечали. Морская битва за Тендру началась.

С первых же минут сражения взаимный огонь был на редкость жесток, однако русские артиллеристы били, как всегда, точнее. Турки терпели много больше, а потому вынужденно отходили, спускаясь под ветер. Наши преследовали неотступно.

Хуссейн-паша новичком в морском деле не был. Еще галерным капитаном прошел он Хиос и Чесму, сражался с русскими при Дарданеллах, состоял младшим флагманом у Эски-Гассана. От опытного взгляда капудан-паши не могло ускользнуть, что положение его флота медленно, но верно ухудшается. Надо было что-то предпринимать, и Хуссейн решил рискнуть. По его приказу лучший из его капитанов командир 80-пушечного передового корабля Кадыр-бей, поставив все возможные паруса, стремительно вырвался вперед и, повернув оверштаг, попытался выиграть ветер, чтобы затем всей мощью своей бортовой артиллерии расстрелять головной ушаковский «Георгий Победоносец». Кадыр-бей действовал на редкость бесстрашно и отчаянно. Ушаков, однако, намерение его разгадал быстро:

– Каков сорвиголова! Что вытворяет! Надо удержать строптивца!

По приказу контр-адмирала резервные фрегаты, державшиеся за авангардом, также прибавили паруса и, нагнав корабль Кадыр-бея, вступили с ним в жестокую перестрелку, ядрами остановив дерзкий маневр лучшего из капитанов султана. Турецкий линейный корабль сразу же попал под продольный огонь «Иоанна Воинственника». Капитан 2-го ранга Баранов свое дело знал отменно, и после двух-трех его залпов Кадыр-бей должен был отвернуть.

– Шайтан урус гяур! – кричал он, рвя свою броду в клочья.

Шкипер и штурман, бывшие дотоле рядом, поспешили отойти подальше от своего обозленного начальника. Попадаться на глаза Кадыр-бею в таком состоянии было небезопасно. В ярости капитан нередко запросто рубил своей кривой саблей головы виновным и невиновным. Но сейчас Кадыр-бею было не до кровавых расправ. Не успев набрать ветер в паруса на развороте, его корабль беспомощно закачался между двух проходящих колонн: русской и турецкой. Более катастрофическую ситуацию вряд ли можно было придумать! Надо ли говорить, сколько ядер было всажено в беспомощно дрейфующий корабль, пока мимо него продефилировали во всей своей огневой мощи российский авангард и кордебаталия. Когда Кадыр-бей остался позади прошедших мимо него флотов, корабль его назвать кораблем было уже невозможно. На волнах качался дымящийся полузатопленный остов, заваленный сотнями растерзанных тел.

– О, Ушак-паша, что ты наделал! – стонал теперь турецкий капитан, в ужасе оглядывая останки своего корабля.

Голова храбреца была разбита в кровь обломком рея, одежда – обгорелые лохмотья. Кто может сейчас подумать, что пройдет каких-то девять лет и Кадыр-бей станет союзником Ушакова в боях за Ионические острова и слава победителя Корфу ляжет отблеском своим и на его бывшего противника. Но все это еще случится не скоро.

А пока флагман Ушакова «Рождество Христово» наваливался всею своей огневой мощью на «Капуданию» Хуссейн-паши. Несколько точных залпов – и правого борта флагмана капудан-паши больше не существовало.

В неразберихе боя два турецких судна – бригантина и лансон – оказались перед нашей боевой линией. Залп…залп… Взрыв…взрыв… Спустя несколько минут на месте, где только что находились турецкие суда, плавала только мелкая щепа. Из их команд не уцелел никто…