Черный крест

Но капитан не прилетел, а по рации всю вину полностью возложил на меня: это ваш недогляд, говорил капитан. Прилетел доктор, такой клас­сический Айболит, осмотрел нескольких солдат, сказал, что это — обычная «арбузная» бо­лезнь, и оставил нам много-много таблеток от диареи. Сел в вертолет — и адьез. Красиво так, в лучах закатного солнца и на фоне сопок под­нимался этот модернизированный МИ-8. Но, удалившись от нас на расстояние километров трех, вертолет вдруг вспыхнул и медленно, тя­жело так стал падать. В небе был отчетливо ви­ден след от ракеты, попавшей в наш «винт».

С базы сообщили, что скоро прилетят кара­тельные и успокоительные штурмовые верто­леты и чтобы мы им по рации сообщили коор­динаты предполагаемого места пуска ракеты. Затем капитан приказал мне (фамилия у него была, кстати, Жучков), чтобы мы прочесали местность, откуда была послана в вертолет ракета — но... через три дня!

Не понял...

Мы тщетно пытались связаться с вертоле­том, но он не отвечал. Он упал, и, наверное, все погибли. Или кто-то остался в живых, но сломана рация или не может говорить. На вся­кий случай мы оставили радиометку с объяс­няющим текстом, для того чтобы, если кто-то останется в живых, по радиосканеру мог бы нас найти. Зря, кстати.

Когда прилетели карательные вертолеты, то у одного из них одна ракета не была переори­ентирована на полет в свободном режиме, но была настроена на полет по радиометке. Нам об этом ничего не сказали. Мощная ракета уго­дила прямо на наше вертолетное поле. Семь раненых и двое убитых.

— Ничего,— ответил капитан мне по ра­ции,— это теперь называется «дружественный огонь».

— Но вертолет, после того, как был сбит другой, нам прислать не могли.

Итак, на следующее утро от нас отделяются тридцать (я организовал) человек и, на танках, КАМАЗах, БМП отправляются в долгий путь на расстояние в 50 километров до вспомогательной базы, где они должны выгрузить тела убитых, по­заботиться о раненых (их вертолеты отправят на основную базу, где есть госпиталь). На все про все им я дал день. Но вернулись они через три.

Плюнул, не стал спрашивать почему. Лишь отметил в журнале. Сначала хотел как есть на­писать, но после пожалел, больно они все тут молоденькие и худенькие, написал, что задер­жались на один день.

Впрочем, все это время мы хорошо рабо­тали — минировали колонны завода в шахмат­ном порядке,— и солдаты вели себя достаточ­но послушно.

10. Через три дня после «работы» карательных вертолетов мы, как нам и приказывали, должны были прочесать место, откуда ракетой земля — воздух был обстрелян наш вертолет с доктором. Сразу после рейда я собираюсь досрочно взор­вать заводские корпуса — работа уже сделана.

Магай опять проявляет инициативу и упра­шивает меня не идти заодно с моей группой, а отправиться на особое задание — искать сби­тый вертолет. Соглашаюсь.

— Приказываю найти сбитый вертолет.

— Да лаааадно тебе — все свои!

На одной из опустевших улочек городка раз­деляемся. Я и еще человек сорок, два танка, два БТРа, три БМП ищем воронки от обстрела местности карательными вертолетами. Магай и шесть десантников (двое ранены во время попадания ракеты в наш «аэродромчик») на медицинском невооруженном бронированном транспорте нашли вертолет, или, правильнее говоря, то, что от него осталось.

Постоянно держим связь друг с другом и с заводом. После двух часов поисков находим пустую трубу от ракеты, которой стреляли по вертолету, и, стало быть, место пуска ракеты. Да, интересно, наши вертолеты обстреляли со­всем не то место, координаты которого мы им сообщили, а мы вертолетчикам сообщили со­всем не те координаты, что нужно.

Партизанен могут радоваться. Забираем трубу с собой. С ее помощью тот, кто надо, разберется с кем надо, как это наша установ­ка земля — воздух одноразового использо­вания оказалась в руках у наших врагов. Все давно тщательно пронумерованио и зафикси­ровано.

Прочесываем давно покинутые людьми дома и через какое-то время находим то мес­то, где еще недавно прятались партизаны и готовились к обстрелу вертолета. Дом, сад ря­дом с ним — все было хорошенько и тщатель­но заминировано так, что мы решаем обстре­лять все тут плотным огнем. Несколько мин сде- тонировало. Тогда входим в дом. Находим склад с оружием, оружие выносим на улицу-и давим танками.

Тем временем Магай сообщает, что под об- стерелом. Приказываю ему выставить радио­сигнал и держаться — несемся со всех ног на выручку. Приехав на место, не обнаруживаем Магая, зато видим сбитый вертолет. Радиосиг­нал одиноко так лежит себе посреди дороги, поблескивая красным полупрозрачным плас­тмассовым стеклом на солнце. Осматриваем вертолет (заминирован партизанен, но слабо), забираем тела вертолетчиков (вонь, какая вонь!) и айболита (фамилия его, доктора, кста­ти, я после узнал — Ткаченко) и держим путь обратно к заводу