Чёрный лес

— Когда я подрос, он стал брать меня на лесоповал, чтобы я помогал ему. Обычно он больше пил там, чем занимался делом, и мне приходилось работать за двоих, чтобы нас не выгнали. Ну, и однажды на него случайно упало дерево.

Коли замолк и откинулся назад, уходя в тень. На некоторое время снова повисла тишина.

— Что, спросишь, не я ли постарался?

— Нет.

Коли усмехнулся и кивнул.

— А вот нашлись люди, которые и спрашивать не стали. Собутыльники отца донесли старосте, будто бы видели, что я подтолкнул дерево, чтобы от папаши избавиться. Так что мне пришлось быстро собирать вещи и бежать из дома. Парнем я был крепким, так что работа для меня быстро нашлась. Так я и оказался тут.

Коли широким жестом провёл рукой перед собой.

— И с тех пор ты не видел мать?

— Что? А, нет, не видел. Да и не очень-то хотелось, честно говоря. Она никогда меня не защищала. Вот я и избавил её от своего присутствия.

Дроган кивнул. Говорить дальше ему не хотелось.

Воитель проснулся посреди ночи и долго не мог понять, где он находится. Вокруг было совершенно темно. На миг к горлу подкатил ком, руки онемели, а лоб покрылся холодной испариной. Ему почудилось, что он снова очутился в старом кургане, где не было ни времени, ни пространства. Лишь шёпот далёких иных миров из-за завесы реальности. Что, если всё, произошедшее с ним позже, было лишь бредом угасающего сознания, попыткой зацепиться за ускользающую жизнь?

Но наваждение быстро прошло. Он расслышал тихое сопение Зверобоя. Протянув руку, Дроган коснулся тёплого меха, и пёс, не просыпаясь, тихо и протяжно заворчал.

Сон не шёл. Дроган решил вылезти наружу, чтобы свет звёзд, пламя костра и разговор с товарищами, стоящими на страже, развеяли охватившее его тягостное состояние. Натянув башмаки, он вылез из палатки и огляделся.

В воздухе стоял лёгкий запах гнили и мокрого дерева. Вокруг была мертвенная тишина. Небо совершенно расчистилось, и бледный свет звёзд заливал старые руины. Свежий иней, покрывавший землю, поблескивал, будто алмазная пыль. Стоило Дрогану ступить на него, и он хрустнул под ногами.

Нахмурившись, воитель потянулся к оставленному в палатке топору и, вытянув его, взял наизготовку. Костёр не горел. Остывшие головни покрывал холодный пепел. Возле кострища полулежала, откинувшись на сумки, Велимира. Рауда, который должен был дежурить с ней, не было видно.

Дроган подошёл и наклонился над воительницей. Она крепко спала. Пару раз хлопнув женщину по плечу и убедившись, что она проснулась, Дроган осмотрел землю. На ней виднелись чёткие следы, уводящие в сторону площади. Совсем свежие.

Не теряя времени, Дроган двинулся за лучником. Тот явно шёл, не торопясь — отпечатки были ровными, не смазанными. Временами цепочка следов отклонялась в стороны, будто Рауд не совсем понимал, куда идёт.

Выйдя из руин, Дроган оказался на открытом пространстве. Тогда он и увидел товарища. Тот, словно заворожённый, медленно приближался к зловещему узловатому дереву возле колодца. Было ли это лишь разыгравшимся от недосыпа воображением, или его ветви, и правда, тянулись к Рауду, будто пытаясь схватить?

«Не дай ему подойти!», — будто бы шёпот послышался над ухом.

А может — то было лишь отражением мыслей самого Дрогана. Не теряя времени, воитель рванулся вперёд. Шаг за шагом Рауд приближался к зловещим ветвям. Теперь уже Дроган ясно видел, как они двигаются. Ближайшая, чёрная и сухая, ветка коснулась щеки лучника, и на землю упали первые капли крови. Рауд даже не пошевелился, а дерево заскрипело, будто издавая вздох удовлетворения. Вот уже новые ветви тянулись к груди Рауда. Миг — и они вонзились бы в тёплую человеческую плоть. Перед глазами Дрогана возникло яркое видение, как их заострённые, будто когти, концы протыкают сердце лучника и жадно пьют его ещё не остывшую кровь.

Но Дроган успел. За миг до того, как порождение Нави забрало свою жертву, острая сталь топора рассекла древесину. Откуда-то из глубин земли послышался глухой, исполненный боли, стон. Воитель встал над рухнувшим Раудом, заслоняя его от врага. Из обрубков ветвей медленно сочилась густая тёмная жидкость, оставляя на земле неровные пятна. Запах гнили усилился. Дроган присел и осмотрел землю, не сводя внимательного взгляда с дерева.

— Что случилось? — тихо спросил Рауд, поднимаясь на ноги.

Из руин к ним уже спешили поднявшиеся по тревоге товарищи.

— Кажется, с тобой едва не произошло то же, что с ним.

Дроган кивнул на дерево. Только сейчас он различил меж его корней ногу, обутую в меховой сапог, напоминавший те, что носили жители Гальрада. Похоже, стоило поторопиться — охранников у княжны оставалось всё меньше.

Рауд промолчал. Зато Стейн, оказавшийся рядом с ними первый, не стеснялся в выражениях.

— Как это могло случиться? — наконец, спросил он, перестав ругаться и богохульствовать.

Рауд нахмурился.

— Я сидел возле костра. И вдруг мне словно послышался детский плач…

— В старых руинах? Ты понимаешь, что единственный ребёнок, который есть на много вёрст окрест, спал в соседней с тобой палатке? Собственно, это её, в том числе, ты и должен был охранять!