Черный пепел на снегу (СИ)

— Не очень-то вежливо. А так? — Вёльва надавила на его сознание своей силой. Мальчишку выгнуло дугой, если бы в его легких была хоть толика воздуха — он бы наверняка закричал. — Я научу тебя говорить. Это просто. В том, что ты меня понимаешь — я ни капли не сомневаюсь.

И не дожидаясь какой-либо реакции, надавила снова.

Сила опытной вельвы никогда не была стихийным потоком энергии — она считала это расточительством, и всегда принимала определенную форму. Сталь, огонь, камни. И все это обрушивалось не на бедное тело мальчишки, а на энергетическую сущность, которая заставляла его двигаться. Йотун испытывал на себе изощренность фантазии презренной вёльвы несколько часов к ряду. Она же, методом проб и ошибок, поняла, что именно огонь доставляет ему наибольшие страдания. Но и огонь может быть разным, дорогой мой.

— Если ты понял меня, скажи мне «да». — Настаивала Астрид. — Это просто. Набираешь в грудь воздуха и говоришь.

Йотун молчал, и забитой собакой жался в угол клетки.

— Жаль. — Сожаления, впрочем, в ее голосе не было.

Она приготовилась продолжить огненную пытку, когда до ее слуха донеслось тихое заветное слово.

— Повтори! — Приказала она, уже думая, что ослышалась.

Йотун повторил.

— Громче!

— Тха…

Глава 5.1

Они лежали в обнимку на полу, и тихо переговаривались.

Пол был жесткий, изо многих щелей дуло, а где-то в углу деловито шуршала мышь. Богданка надеялась, что это именно она, крыс девочка боялась еще больше.

Агне пребывала в благодушном настроении — к вечеру действительно ударил мороз, и от стен веяло холодом, а щели плотно закрытых ставней покрылись голубоватым инеем. Ведьма искренне радовалась, что они встречают эту ночь не в лесу на снегу, а под крышей, особенно ее радовала каменная печная труба, щедро отдающая тепло небольшой комнате.

Им довелось на ночь перекусить рыбной похлебкой — хозяйка дома все же сжалилась над горемычными мальчишками, но настрого наказала, чтобы не привыкали, и побыстрее шли искать работу. Она все еще надеялась получить с них причитающиеся за аренду деньги.

Однако ведьме не нравилось поведение Богданки. Несмотря на усталость и насыщенный событиями день, девочка ерзала, не могла заснуть. Под вечер она стала угрюмой и односложно отвечала на все вопросы наставницы.

Она списывала состояние девочки на обиду за потерянные деньги.

Богданка действительно строго отчитала ее, стоило им остаться наедине, на пальцах объяснив, что в большом городе, особенно в толпе за своим кошельком нужно тщательно следить.

Агне чувствовала напряжение, которое повисло между ними, это ее угнетало.

Засыпала она с мыслью о том, что неплохо бы хоть чем-то порадовать девочку. В то, что очень скоро они расплатятся с хозяйкой дома, ведьма не сомневалась, идею ей подкинула та же самая мышь, что так напрягала Богданку.

Агне сквозь сон шикнула на свою вдохновительницу, и та затаилась, почувствовав, как чужая сила прошлась против шерсти от основания хвоста до самых ушей.

В медовом зале Конунга с самого утра было людно. В центре внимания была Астрид и мальчик, которого она держала за руку. Бедный ребенок едва держался на ногах, но кожа больше не отдавала мертвенной бледностью, наоборот, на щеках ребенка играл болезненный румянец.

— Ты излечила его? — Глаза Зольды стали влажными, она, ища поддержки вцепилась в локоть своего старшего сына. По другую руку от него стояла супруга с младенцем на руках.

— Что вы. — Астрид тепло улыбнулась. — До излечения еще очень далеко. Но я смогла снять проклятие. Удивляюсь, почему этого не сделала Агне…

Последняя фраза прозвучала двусмысленно, и тараном врезалась в сознание Къелла. В данный момент норд с большим удовольствием сомкнул бы пальцы на тонкой изящной шее, но нельзя. Если его бросят в темницу или убьют — некому будет защитить интересы его девочек.

— Это Йон. — Он вспомнил имя мальчишки. — И еще вчера мальчик был мертв, я проверял это лично.

— Ты же не вёльва, Къелл. — Астрид послала в его сторону благосклонную улыбку. — Ты мог наблюдать только верхушку проклятия, даже у меня ушла вся ночь, чтобы распутать его.

— Все таки ты считаешь это проклятием? — Конунг задумчиво хмурил брови. Ему откровенно не нравилось то, что происходит под его крышей — всюду какие-то слухи, сплетни, шепотки, а вчера за ужином вся семья переругалась из-за какой-то мелочи. Теперь вот Астрид с Къеллом что-то не поделили, хотя именно от них конунг сотрудничества, оба заинтересованы поскорее решить этот вопрос.

— Ты хочешь сказать, — он сделал усилие над собой, дабы вернуться к делам насущным, и сам содрогнулся от того, что произнес: — Что в селении люди жгли своих живых детей? Это не ётуны?

— Боюсь, что так, пой повелитель. — Астрид слегка поклонилась. — В их оправдание скажу, что эти люди были введены в заблуждение очень могущественной магией. И это не совсем проклятие, скорее порча. А порчи наводят только ведьмы.

— Агне не могла сделать этого. — Къелл старался быть как можно спокойнее, но голос его дрожал от гнева. Демоны подземные! Он воин, а не политик!