Черный список

— Это ты моему хозяину объясняй, а не мне. Аппаратура чья? Никиты. Вот и весь сказ. И если ты мне сейчас не скажешь, кому ты ее давал, то будет считаться, что фотографировал твой брат. С ним мой хозяин и будет разбираться. Видишь, как все просто.

— Да откуда ж я знаю, кто они! — в отчаянии воскликнул Толик. — Я у них документы не спрашивал. Пришли, денег предложили… Ну я и дал. Чего такого-то?

— Вот так прямо с улицы пришли? — усомнился я. — Они же должны были откуда-то знать, что у Никиты есть аппаратура. Может, это его знакомые?

— Может. — Он пожал плечами. — Я их в первый раз видел.

— Они к вам домой приходили?

— Не, на улице подошли, когда мы с ребятами тусовались.

— И ребята их видели?

— Не, — он отрицательно мотнул головой. — Поймали меня одного, когда я за сигаретами бегал.

— Ну и какие они из себя? Сколько их было?

— Двое. Один вроде как постарше, пожилой уже. А другой примерно как Никита. А деньги теперь отдавать придется? А то я уже почти все истратил.

— Много денег-то дали? — поинтересовался я.

— Двести долларов рублями.

— И все уже истратил? Ну и темпы у тебя, Анатолий. Даже я живу скромнее.

Парнишка из бледного стал пунцовым. Видно, привык, что дома мать вечно ворчит по поводу отсутствия денег, и понимал, что тратит неожиданно свалившееся богатство непростительно глупо, но ничего не мог с собой поделать. Мнение компании для него дороже. В науке это называется «референтная группа». Да и как он объяснял бы матери, откуда у него такие деньги? Будь он поумнее да посильнее, он оставил бы этот без малого миллион на карманные расходы и перестал бы тянуть каждый день деньги у матери. Но Толик Гущин не был ни умным, ни сильным.

— И ты этих мужиков больше ни разу с тех пор не видел?

— Почему, видел.

— Где?

— Да здесь, на набережной. Здесь кого хочешь можно встретить. Прямо Бродвей.

— Когда ты их видел?

— Позавчера, что ли. Или вчера. Не помню точно.

— Они тебя узнали?

— Не-а. Они между собой разговаривали, а я их со спины видел.

— И что, ты их со спины узнал? Никогда не поверю, — убежденно сказал я, сам внутренне сжимаясь.

Если Толик не врет и он действительно узнал одного из них со спины, значит, есть четкая примета. Господи, хоть бы не промахнуться!

— Ну и не верьте. А я его точно узнал. Он ходит как аршин проглотил и поворачивается всем корпусом, будто деревянный.

— Инвалид, что ли?

— Ну… Вроде того. Не инвалид, а как будто покалеченный.

— Ты про которого говоришь? Про молодого или того, который постарше?

— Про пожилого.

— Сегодня их не видел здесь?

— Нет, сегодня не видел.

— Ладно, Анатолий. Поверю тебе на слово. А ты, если хочешь жить спокойно, прими совет: увидишь их еще раз — виду не подавай, что узнал. Сразу глаза в сторону и спиной поворачивайся. Понял? Твое счастье, если я их быстро найду. А уж если нет, придется братца твоего Никиту за жабры брать, пусть доложит, кому он про свою аппаратуру рассказывал.

Удар попал в цель. Мальчишка брата боялся, это было очевидно. И ему очень хотелось, чтобы я нашел этих деятелей как можно скорее, пока Никита не вернулся из Магнитогорска. Но я решил на него не давить. Пусть думает, что он сам такой сообразительный.

— А если я их увижу, вам сказать?

— Да где ж ты меня найдешь? — усмехнулся я.

— Ну… — Он растерялся. — Хотите, я к вам домой прибегу, если что. Вы где живете?

— На Первомайской, дом 8. Знаешь, где это?

Он кивнул. Лицо его приобрело нормальный оттенок, глаза горели охотничьим азартом. Вот оно, то, что позволит ему чувствовать себя не последним человеком в своей компании. Конечно, сейчас он прибежит к ним и с пеной у рта будет взахлеб рассказывать, какое важное и ответственное поручение ему дали. Дядька с Первомайской, 8, выслеживает двоих преступников. И он ему помогает.

— И еще одно, Анатолий. Ты в своих друзьях полностью уверен?

— Да, а что?

— Не может так случиться, что среди них есть тот, кто навел этих двоих на тебя? Ты сейчас ребятам все расскажешь про наши с тобой дела, а кто-то из них побежит к тем двоим и доложит, что ты их выдал. Не боишься, что так выйдет?

— Я что, больной — всем рассказывать? — презрительно скривился Толик. — Они же не знают, откуда у меня деньги.

— А в самом деле, откуда? Что ты им сказал?

Толик смутился.

— Ну… Это неважно. Но я не говорил, что это за аппаратуру. Те мужики меня предупреждали, чтобы я не трепался. В смысле, чтобы Никитке потом никто не стукнул. Он мне строго-настрого запрещает его вещи трогать.

— Балда ты, Толя, — в сердцах произнес я. — Можно подумать, этим мужикам так уж важно, чтобы тебе от брата не влетело. Да плевать они на это хотели. Они за себя опасаются. Поэтому ты язык придержи, понял? А ребятам своим скажи, что я к тебе насчет одной девушки подходил, которая с Никитой встречалась. Вроде как я ее жених и хочу понять, серьезно у нее с Никитой или нет. А ты мне и объяснил, что опасаться мне нечего, потому как у Никиты есть невеста, к которой он в данный момент и уехал. Все понял?