Черный список

Но Слоун не забывала. Их короткий, но бурный роман произошел давно, но с тех пор она, по сути, расплачивалась за него, и он знал это. Поскольку каждый раз, когда она думала, что все проблемы, связанные с Эймсом Гарреттом, закончились, он тут же опровергал это. Например, через три года после их романа Эймс курировал крупную сделку, в которой оппонентом Слоун являлся Дэвид Келли. Эймс заявил, что не может пустить дело на самотек потому, что «не до конца доверяет ей и опасается, что она может угодить в постель к адвокату соперничающей стороны». Через пять лет после рождения Эбигейл Эймс как бы невзначай заметил, что ее задница все еще выглядит весьма достойно в брючном костюме. А через семь лет он напился и попросил еще раз переспать с ней – «как в старые добрые времена». В ее карьере накопились уже десятки таких эпизодов. Теперь Слоун увидела симптомы еще одной вспышки. Новый цикл. Она боялась, что без Десмонда ее – точнее, их – иммунитет поставлен под угрозу…

– Твоя жена спрашивала, не могу ли я чем-то помочь, чтобы увеличить твои шансы, – медленно проговорила она. – Я пообещала ей, что если смогу дать какой-то дельный совет, то непременно поделюсь им. – Его глаза весело запрыгали. Этого она просто терпеть не могла. – Ну, так вот: если хочешь остаться в списке кандидатов, советую тебе держать руки в чистоте. И любую другую часть тела – тоже. Каким бы ни был соблазн. Хорошо?

Усмехнувшись, Эймс сунул руки в карманы.

– Знаешь, ты просто невероятна, Слоун!

Она даже задумалась. «Невероятна». Разве так и есть? Он смог подобрать верное словечко, даже если и думал, что ткнул пальцем в небо. Слоун тяжело воспринимала любую несправедливость, любое, даже небольшое, посягательство на ее пространство и ее разум, а он в полной мере этим воспользовался. Больше всего ее беспокоило то, что никто ей, наверное, не поверит. И все из-за того короткого и глупого романа…

– Прими мои соболезнования, Эймс. – Она повернулась, чтобы уйти.

В общем, она все-таки высказалась. Она что-то сделала. Это не был список «ПЛОХИХ» парней, это была ее собственная версия, просто более откровенная…

– Если хочешь совет, Слоун… – Ее сердце екнуло. Она остановилась, приложив ладонь к двери. – Тогда слушай. Прилив, как ты знаешь, поднимает все лодки. Если бы мне предложили этот пост – я не говорю, что предложат, но если бы, – то тогда, вполне естественно, образуется вакансия на должность главного юрисконсульта. А у тебя действительно есть, как ты сама говоришь, кое-какой опыт…

Ее тело напряглось. Отчасти поскольку слова, только что сказанные ей Эймсом, подозрительно походили на взятку. А отчасти потому, что он прав.

Слоун уже дожила до такого возраста, когда злость больше не означала хлопанье дверями или битье стекол. Нет, вся ее злость так и осталась внутри. Она вышла без единого звука, болезненно вспоминая каждое слово их разговора с Эймсом.

Поэтому не сразу заметила Бобби Гарретт, стоящую в проходе со стаканом воды в каждой руке. Супруга Эймса озадаченно уставилась на нее.

Слоун не могла не отметить, что немного испугалась. И явно вздрогнула.

– Перепутала туалеты, – вслух сказала она Бобби, разглаживая волосы. Ну, конечно! Эймс ведь должен был привести сюда жену. Чтобы заодно порепетировать с ней главного босса и первую леди в «Трувив».

Смех Бобби оказался едва ли не на целую октаву выше, чем ожидалось. Из пластиковых стаканов выплеснулась вода и теперь каплями стекала по ее пальцам.

– А я просто ищу своего мужа.

Ее мужа. Не Эймса. А ее мужа.

То есть ее начальника…

– Думаю, он там, – сказала Слоун. – А если так, то скоро уже выйдет.

В дамской комнате ей нужно было замести следы. Она знала это, но сегодня с нее уже хватит – ей досталось гораздо больше, чем она в состоянии переварить, и семейные отношения Эймса – уже не ее дело. Она направилась к выходу, к залитому солнцем кладбищу. Автомобили, зажигая фары, начали уже выезжать с парковки. Стрелка на ее колготках медленно продвигалась вниз и теперь напоминала ужасный шрам над коленом.

Слоун ненавидела похороны, и она поклялась себе, что никогда больше не придет ни на одни. Если только, подумала она… Если только это не будут похороны Эймса.