«Черный тюльпан». Повесть о лётчике военно-транспортной авиации

– Ты кричал во сне.

Я продираю глаза, вижу, что лежу на своей кровати в общаге, а Максим стоит возле меня. В комнате почти темно.

– Сколько времени?

– Ещё пять утра, позвонил дежурный и сказал, что нас ждут на аэродроме.

– Фу ты, чёрт, приснится же такое.

Я сел на кровати и потряс головой, отгоняя страшное сновидение. Майка была вся мокрая от пота.

– Я захожу тебя разбудить и слышу крики: «Пожар, пожар»; я даже напугался – думал, горит что, а потом вижу, что это ты во сне, – продолжал рассказывать Максим.

– Макс, всё нормально, иди буди остальных, через полчаса встречаемся на ступеньках.

Я встал, сходил в душ, умылся, оделся и вышел из гостиницы. Ребята уже все были там. Рядом стоял дежурный автобус. Мы уселись в него и поехали. Уже начинало светать. Весна, 1989 год. Все деревья стоят зелёные, урюк уже отцвёл. На улице благодать. Май месяц. Всё хорошо, правда, на душе как-то не очень. Сон странный приснился, и всё никак не могу от него отделаться. Вспомнилась мама, её приезд в Ташкент перед Новым, 1988 годом. Её обряд с нашими шлемофонами и зашивание в них молитвы. Конечно, ерунда полная, но пусть будет, раз она так хотела. Нам с Алексеем не мешает, остальные даже не знают об этом. Может, и в самом деле что-то в этом есть. Ведь летаем, всё хорошо.

У самолёта нас ждал полковник Васильев.

– Привет, Паша, всё нормально, отдохнули? Извини, что пришлось срочно поднимать. Лечу с вами. Совещание назначил командующий в Джелалабаде. Нужно успеть. Сейчас подвезут бойцов, и летим. Иди, готовься.

– Хорошо, Иван Вениаминович.

Я прошёл в кабину. Все уже были на местах. Потянулся за спинку кресла, где висит шлемофон, но там его не оказалось. Что за чёрт?!

– Макс, где мой шлемофон?

– Сейчас подам.

И кидает мне шлемофон, упакованный в пакет.

– Макс, это что?

– Это новые шлемофоны, нам сегодня выдали.

– На фига мне новый, а мой старый где?

– Приходил зампотех, старые собрал, а новые выдал, я расписался.

– Иди притащи мой старый, я к нему привык.

– Да где же я его найду?

– Сказал – иди ищи.

Максим, кряхтя, вышел из кабины и спустился на землю. Потопал в сторону штаба. Я смотрю в форточку, как он вразвалочку вошёл в штаб и через пару минут вышел. Зашёл в кабину.

– Нету, зампотех увёз их с собой на машине.

– Ладно, что ж теперь, давай новый.

Алексей тоже сидел и ворчал: «Что за жизнь: на Пасху летали, а сегодня Родительский день, так тоже в полёт».

– На какую Пасху?

– Ну ты, командир, даёшь. Прошлое воскресенье, 30 апреля, помнишь?

– Да. Наверное, летали.

– Да не наверное, а точно летали. Пасха в этот день была. А сегодня Родительский день.

– Это что ещё за праздник?

– Это вторник через неделю после Пасхи. Родителей умерших поминать нужно, на кладбище сходить, в церковь свечку поставить за всех умерших.

– Первый раз слышу.

– Ну ты, командир, и дремучий.

– Да, мне сегодня мама приснилась.

– А это потому, что ты её не поминаешь, свечку за неё не ставишь.

– Ладо, прилетим – давай вместе сходим.

– Давай. Мне Лариса кое-что приготовила с собой. В Джелалабаде помянем. Плохо, конечно, что шлемофоны нам поменяли.

– Ну да ладно, как говорится, Бог-то Бог, но и сам не будь плох.

В кабину зашёл Иван Вениаминович.

– Как дела, бойцы?

– А вы что с нами, опять проверяющим? – спросил Максим.

– Да, Макс, специально тебя проверить, нет ли фингала под глазом.

– Какого фингала, за что? – оторопел Макс.

– Ты чего по офицерской общаге ночами шаришься, офицерских жён в смущение вводишь?

– Вот вы про что, товарищ полковник. Эти жёны сами кого хочешь в смущение введут.

– Ты мне, Макс, зубы не заговаривай. Вернётся чей-то муж в неурочное время, ты фингалом не отделаешься. А не дай бог он с оружием будет? Ты головой думай, прежде чем ходить куда не нужно.

Максим сопел и молчал.

– Тебе девок мало с завода – за офицерских жён принялся? – распекал Максима Иван Вениаминович.

– Так ведь девчонки с завода все молодые, холостые, а это меня, как честного человека, ко многому обязывает.

– Помолчи ты, честный человек. Короче, ещё раз узнаю, что ходишь утешать шалав, чьи мужья в командировку уехали, – выгоню с самолёта, пойдёшь вахтёром на КПП. И что только в тебе бабы находят?

Максим сопел и молчал. Я разрядил обстановку.

– Товарищ полковник, погрузка закончена, разрешите вылет.

– Давайте. Я в отсеке буду, доклад нужно подготовить.

Взлетели. Летим в тишине, не разговариваем. Каждый думает о чём-то своём. Я всё вспоминаю странный сон – никак из головы не идёт. Прилетим, обязательно в церковь схожу. Сели; Алексей сказал, что поедем в общежитие, там соберёмся все и помянем всех родителей, которых уже нет, а также друзей и родственников.

Но этому случиться было не суждено. Зарулили на стоянку, а там штабелями стояли ящики с грузом 200 и заправщик. Комендант сказал, что вылетать нужно сразу, отдыхать некогда. Нас быстренько заправили и загрузили.

– Ладно, командир, помянем в небе, как на эшелон выйдем.

– Хорошо; даже ещё лучше – к Богу ближе, – ответил я.

Зашёл Максим: «Погрузка закончена, можем вылетать. И откуда полковник всё знает?»

– Макс, вот потому он и полковник, а ты простой прапорщик, – ответил Алексей.