«Черный тюльпан». Повесть о лётчике военно-транспортной авиации

– Мамуля, не нужно. Работа как работа, да и не работа вовсе, а служба. Такая же, как у всех офицеров. Не нужно так переживать. Ничего с нами не случится, верно, Алексей?

– Конечно. Вера Николаевна, мы просто лётчики, такие же, как и в гражданской авиации. Вы ведь летели на самолёте? Ничего страшного нет, и за пилотов вы не переживали.

– Лёша, те пилоты летают над Советским Союзом, и по ним никто не пускает эти «Стингеры», и про них не складывают такие страшные песни. Павлик, послушай меня внимательно. Перед поездкой к тебе я ходила в нашу церковь, и батюшка Пантелеймон дал мне молитву «Живые Помощи» на специальной бумажке и освятил её. Эта молитва творит чудеса, и если молитва будет с тобой, то Господь в трудную минуту подскажет тебе, что нужно делать, и защитит тебя.

– Мама, ну это прямо из передачи «Очевидное – невероятное». Защитит меня и подскажет, что нужно делать, Алексей, это у него лучше получится, чем у какого-то там Бога. У меня есть экипаж, мои друзья, и мы все вместе и защитим себя и поможем себе остаться в живых.

– Паша, не нужно так. Вера Николаевна дело говорит, послушай её, она твоя мама, – сказала Лариса.

– Павлик, мы с Лёшей и Ларисой вместе ходили в церковь и взяли ещё бумажки с молитвой «Живые Помощи» для всех твоих ребят. И мы зашили молитвы в ваши шапочки.

– В шлемофоны, что ли? Детский сад какой-то.

– Паша, прекрати, – подал голос Алексей, – я специально ездил в полк и собрал все наши шлемофоны, а у нас их, если помнишь, по два на брата.

– И мы с Верой Николаевной зашили их в эти шлемофоны, или, как она говорит, шапочки, – сказала Лариса.

– Павлик, не нужно вредничать, от тебя ничего не требуется, просто пообещай мне, своей матери, что шапочка всегда будет с тобой, когда полетишь на самолёте.

– Мамуля, конечно, без шлемофона мы никогда не летаем.

– Ну вот и ладненько, Павлик. Теперь я буду спокойна за тебя и твоих друзей. Ещё, Павлик, хорошо бы выучить тебе «Отче наш» и читать перед полётом.

– Мама, ну это уже слишком. Хватит с меня и шапочки.

– А вот Лёша всегда читает «Отче наш» перед вылетом, – вставила Лариса.

– Дурдом какой-то. Ты, Лёха, случайно, ещё святой водицей не окропляешь наш тридцать седьмой? А то, может, попа позвать с кадилом?

– Да, читаю. А ты не знаешь, как это страшно остаться одному в живых из экипажа. А я остался, и в церковь после этого сходил, и свечки поставил, и молитву выучил, – Алексей весь побелел и руки у него дрожали. – А ты не забыл наш крайний полёт, когда мы с тобой штурвал держали в четыре руки и чудом сели без гидравлики. Так вот, я это чудо вымаливал весь наш полёт, и оно случилось. И я не хочу оставить сиротами детей своих и жену свою, и для этого я не только «Отче наш» выучу, но и полное собрание сочинений Ленина, если, конечно, оно поможет.

– Лёша, успокойся, не нужно так нервничать, – Лариса положила свою ладошку на большие руки Алексея.

– Ну вы даёте, – я взял себя в руки, – делайте что хотите, но меня оставьте в покое. Молитва в шлемофоне – ладно, её не видно, но читать молитвы и бить земные поклоны перед самолётом – это уж увольте, пусть Алексей этим занимается, а у меня перед вылетом других забот хватает.

– Паша, у меня тоже забот не меньше твоего, но, однако, когда я сижу в кресле и готовлюсь к вылету, то прочитать молитву про себя не помешает.

– Ты бы лучше внимательнее карту проверок читал перед вылетом, а то прошлый раз забыли выключить кольцевание гидросистем – хорошо, оно на индикатор готовности заведено.

– Ладно, Паша, кончай. С каждым может случиться.

– Не должно, Лёха, случаться, это наша с тобой, да ещё четырёх ребят, жизнь.

Тут Лариса поставила на стол бутылку водки, закуску в тарелке, налила четыре стопки.

– Прекратите спорить, лучше давайте, ребята, выпьем за вас, чтобы у вас всегда количество взлётов равнялось количеству посадок, чтобы берегли вы себя, а бережёного, как говорится, и Бог бережёт. Чтобы не забывали, что вас всех кто-то ждёт, и ради этих близких вам людей вы всегда возвращались живые и здоровые.

Выпили, закусили.

– Дети мои, как я счастлива, что познакомилась с Лёшей, Ларисой, что у тебя, Павлик, такие замечательные друзья. Теперь я за тебя совершенно спокойна и знаю, что с тобой ничего не может случиться плохого. На, Павлик, надень этот крестик, ты ведь крещёный. Должен святой крестик носить.

– Мама, мы же уже всё выяснили, хватит.

– Надень, Павлик, – сказала Лариса, – все твои друзья крестики носят – и Сергей, и Макс.

– Ну хорошо, куда от вас денешься, – и я подставил маме свою голову.

– Никогда его, Павлик, не снимай. Он твоя защита и опора.

Потом пошли разговоры про житьё-бытьё. Лариса рассказала, как они познакомились с Алексеем, мама рассказала про свою жизнь. Так за разговорами наступила ночь. Бутылку мы допили до конца и пошли спать.