Черный вензель

– Потом я пошел на повышение и сразу оправдал ожидания. Хотя, надо признать, ваша активность шла впереди моих замыслов.

– Ты подстроил смерть Василия?

Мужчина заморгал обиженно:

– Нет, ну зачем это? Санитар сам о себе позаботился. Оказался на пути мечущихся детишек, когда спешил утешить свою деревяшку. Зато тебе повезло. Если бы он остался жив, пришлось бы объявить виноватыми вас обоих и обоих же выставить за ворота. Твой глаз тебе, полагаю, вручили бы в коробочке на долгую память, поскольку он уже выращен. А так во всем виноват покойник, его фото у клеток имеются. Но твои я тоже приберегу.

– Собираешься шантажировать меня? – не стал больше тянуть Эдик. – Что тебе надо?

– Тебе весь список огласить? – хмыкнул Олег.

– А давай, чего тянуть!

– Обойдешься пока. Хотя желаний у меня много. Я бы, например, хотел, чтобы о моей блестящей работе узнала одна наша общая знакомая. А вот тебе едва ли нужна такая огласка: тебя использовали, как последнего идиота, по твоей вине первенцы сейчас убивают городских жителей…

– Короче! – рявкнул Редкий. – И не советую даже упоминать… нашу общую знакомую.

– А ты крут! – хихикнул Торонов, потерев ладони. Эдик машинально задержал дыхание. – Ладно, перейду к самой сути. Это ведь только одноклеточные служат кому-то одному, не находишь? Людям более сложной организации интересны многоходовые комбинации. Ой, вижу по лицу, тебе это не осилить, прости! Короче, мне не нужно, чтобы дети вернулись в эти стены и были втихаря уничтожены.

– Ты работаешь на кого-то еще? – сообразил Эдик. – Уж не на заказчика ли?

– Бинго! – возопил Торонов, стукнул ладонями по столу. – А заказчики уже в курсе случившегося. Ему интересно, чтобы дети побольше нашумели в городке, а потом разом исчезли и оказались в нужном месте. Но тут надо постараться, чтобы никто из детей не пострадал, иначе всему конец. Может, нам пригодится старшее поколение первенцев, твои добрые друзья, не так ли? И тут я рассчитываю на твою помощь.

– Не надейся даже!

– А я вот надеюсь. А то мог бы предъявить, где надо, твои фотки, и до свидания, глаз. Или нашей… ой, не буду, не буду. В общем, ты тут все хорошенько обдумай, я, если что, к тебе еще обращусь. А пока прочувствуй хорошенько, что ты в ответе за каждого, кто гибнет сейчас в городишке. Подумай, каково тебе будет, если об этом узнают все.

Торонов, не спуская с Эдика сочащихся злобой и дурным весельем глаз, встал на ноги, постоял, опираясь кулаками на столешницу, и вальяжной походкой отправился восвояси.

* * *

Было решено, что в больницу к Зиминой отправятся Миличи и Злата. Последнюю включили в группу с понятной целью – собирались тащить из Дарьи правду всеми возможными способами. Воронцов должен был повидать родителей Маго. Вика оставалась с Эллой приглядывать за малышом. Она сама предложила, и Элла была ей за это очень благодарна.

Девушка до последнего колебалась, гадая, как предостеречь ребят и при этом не разжечь в них желание тут же нестись в сторону городского бассейна. Все же сказала, когда они, одетые, уже толпились в маленькой прихожей:

– Дети уже на окраине города, в роще у бассейна. Они опаснее, чем мы могли представить. Есть надежда, что оттуда их скоро заберут, но все же умоляю вас – даже не приближайтесь к тому месту. Помните о своей ответственности друг за друга!

Элла посмотрела на Платона – за девочек не так страшно, с ними Володя, он с них не спустит глаз. Понедельник коротко кивнул и ожидаемо спросил:

– Откуда информация?

– От Антона. Ему позвонил какой-то знакомый, наверное, из полицейских кругов.

– Антон отправился туда?

Элла вздрогнула и пожала плечами.

Ребята ушли, Вика мышкой шмыгнула на кухню, принялась мыть посуду. Заворочался и тихонько заскулил на диване малыш.

Элла набрала номер Редкого, услышала его лишенный эмоций голос, пожалела, что не с утешением звонит, а наоборот. Но он должен был знать.

– Эд, думаю, Антон теперь работает на «Комитет», – сказала она.

* * *

В больнице при попытке пройти к лифтам Володя и девушки были остановлены бдительной бабулей-гардеробщицей. Она хотела знать, в какое отделение и к кому собрались посетители на исходе приемного часа.

– Мы в хирургию к Павлу Майскому, – недрогнувшим голосом ответила ей Таня.

– Знаю Пашеньку, – неожиданно расплылась в улыбке бабуля. – Родители каждодневно к нему ходят, а то просто пакеты с продуктами через меня передают. Хорошие люди, дай им Бог здоровья. Сейчас нет у него посетителей, идите.

– Это был отвлекающий маневр? – уже в лифте спросил у сестры Владимир.

Та помотала головой:

– Нет, я в самом деле хочу сначала к нему зайти. Дашка тоже в хирургии, может, уже успела ему наплести про то, что с ней случилось. Или хотя бы узнаю, в какой она палате.

В отделении больные прогуливались по коридору под ручку со своими близкими. Володя и Злата деликатно отстали, и в палату Майского Таня вошла одна.

Паша сидел в кровати, сложившись в пояснице, и яростно лупил гипсом на запястьях по загипсованной же ноге. Лицо его заливала краска, кудрявые волосы стояли дыбом. Заметив Таню в дверях палаты, он еще сильнее покраснел и набычился.

– Чешется ужасно…