Чертоги Казад-Дума (СИ)

Неровная линия земли, что сливалась с горизонтом и уходила к бесплодным землям темного севера, покрылась желтым сиянием пожара. Точно расплавленное золото пламя растекалось по некогда зеленым взгоркам. Гневное, оно яростно отвоевывало у жизни место для своего танца. Полыхающим озером огонь окружил Келдуин и отражался в воде тысячами красных бликов, выбрасывая в воздух полчища искр, больших, ярких, жалящих дыхание. Взвиваясь к небесам, крохотные огненные мотыли превращались в звездопад ярости: падая на свежую траву, искорки обращались пламенными поцелуями вечности. Сливаясь с мягкой плотью земли, они занимались от ветра и перерастали в эфемерных призраков огня. Окрашивая пепельные тучи в цвета крови, духи пламени продолжали свой пир. «Валар всемогущие, — Торин тяжело выдохнул, устремляя взор к полыхающему силуэту Эсгарота. Людской город охватило жаркое сияние безумства пожара. — Что же происходит?». Сглотнув, гном вскинул голову к небу и без удивления нашел среди облаков знакомый абрис летающего дракона. Парящий над до ужаса прекрасным маршем смерти, Смог изрыгал из себя фонтаны пламени, крыльями разгоняя пепел вокруг себя. Знакомые картины опустошения заполнили сознание Короля-под-Горой, а в ушах затрещал терзающий душу рев огня. — Мы решили отойти от реки, Торин, — Балин заговорил осторожно. Стоявший за спиной своего Короля, он робко глядел в сторону умирающего города. Торин, спиной чувствуя на себе взгляды соратников, пожелал себе скорой смерти. Все надежды на возвращение Эребора рушились на жарком ветру драконьего дыхания. Подобраться к Одинокой Горе теперь было невозможно. А одолеть Смога – и тому подавно. — Азог мог с легкостью догнать нас, но, кажется, его отвлек дракон. К счастью, пожалуй, потому что мы вряд ли бы смогли оторваться от его соплеменников. Думаю, нам нужно… Торин не слушал наставника. Погруженный в размышления, он пытался справиться с собственными чувствами. На глаза набегали слезы, предательские слезы, которые молодой Король-под-Горой искренне ненавидел всей своей гномьей сущностью. Никогда не позволявший себе проявлять слабость, наследник эреборского трона с пугающей ясностью осознал, насколько близко стоит к бездонной пропасти отчаяния. Всего лишь шаг отделял храбреца от пустынной земли страхов и мертвых желаний. Почти сломленный, усталый, ошарашенный Торин из последних сил цеплялся мыслями за туманные воспоминания о своей юности. Эребор. Аркенстон. Звонкий голос молота, бьющего по наковальне. Огонь, что поддерживал жизнь под Одинокой Горой. Огонь, что поглотил Эребор и уничтожил веру в прекрасное. — … и поэтому мы решили отправиться на восток. Поле будет полыхать еще недели две, пройти к Эребору будет невозможно, — Балин смолк на секунду. — Мы не сможем пробраться внутрь цитадели. — Даже если бы у нас был ключ, а за спиной стояла армия, вряд ли мы смогли бы потягаться в силе со Смогом в открытой драке, — заметил Двалин. Спокойный, рассудительный и хладнокровный голос старого друга иногда дрожал. Торин, заметив это, горько усмехнулся. Что ж. Значит, не ему одному было страшно. — Вы правильно поступили, — Король-под-Горой не задумывался над значением слов. Он просто говорил, понимая, что компаньонам нужна поддержка. Злиться на кого-то смысла не было. В произошедшем у реки виноватых не было, да и сам Торин сглупил, пойдя в открытую атаку на Азога. Впрочем, в тот момент его сердце пребывало с отцом. Рассуждать здраво наследник эреборского трона не мог. — И все вы храбро сражались, как и подобает великим воинам. Торин обернулся, оглядывая бледные и усталые лица спутников. Молчавшие, они отчего-то пристыженно смотрели себе под ноги. В груди больно кольнуло и гном содрогнулся, понимая, что каждый присутствующий обвиняет себя в произошедшем. Даже Бильбо, еще только пару недель назад ничего не хотевший знать о проблеме детей Аулэ, теперь хмуро созерцал свои лапки, покусывая нижнюю губу. В глазах хоббита Торин прочел злость, столь неприсущую мирным жителям Шира. Интересно, на кого мог злиться полурослик? На себя? На Гэндальфа? Или на Торина, глупого гнома, который втянул несчастного в столь неприятную передрягу? — Вы решили отправиться к Даину, — эреборец внимательно вслушался в свой голос. Сильный, ровный. Славно. — Что произошло у Келдуин? Соратники молчали. Переминаясь, переглядываясь и периодически перешептываясь, они боялись начать разговор, видимо ожидая со стороны Торина упреков. Последний, кстати, никого корить ни в чем не собирался. Чувствуя горячее дыхание огня на коже, он просто с грустью в душе вспоминал осунувшееся лицо отца, безумно ослабшего и постаревшего. Глотая вопли боли, гном осторожно коснулся рукой припрятанного в кармане яблока. Вздрогнув, посмотрел в сторону Ниар. Девица стояла прямо, открыто взирая на пылающий мир. Никакой неуверенности на лице, лишь странная смесь спокойствия и страха. Пляшущее в глазах девушки огненное марево завораживало. Моргнув, Торин сжал яблоко в руке, раздумывая о маленькой воспитаннице оборотня. Ниар, казалось, не волновала близость смерти. Широко распахнутыми глазами она отрешенно наблюдала за пожаром, отгородившись от всего сущего. Крепко держась за поводья своего коня, лихая наездница качнула головой и встретила на себе прямой взгляд гномьего предводителя. Торина тут же обдало волной жара, не имеющего ничего общего с пылающей вселенной вокруг. На секунду дыхание сбилось, но молодой наследник рода Дурина нашел в себе силы успокоиться. Кивнув девушке, он встретил ее доброжелательную светлую улыбку. На душе отчего-то полегчало. — Ты уж извини, Торин, но мне пришлось немного подкорректировать твои планы, — Двалин начал говорить быстро, словно бы очнувшись ото сна. Торин, с неохотой отворачиваясь от Ниар, посмотрел в лицо старого друга. — Мне крайне не хотелось видеть тебя погибшим в зубах варгов, так что…