Чертополох и терн. Возрождение веры

Если бы в масляной живописи (в которой важны детали, лессировки поверх основного цвета, повторы, рифмы и даже неловкости автора) существовал метод, как вычленить из произведения формулу, как увидеть стержень, на который нанизано все прочее, тогда скульптуры Альберто Джакометти стали бы пособием для изучения творчества Сандро Боттичелли.

Джакометти не поможет расшифровать все аллегории Боттичелли; но поможет ощутить необходимый для понимания неоплатонизма Боттичелли аспект – нечувственную красоту. Неоплатонизм связан с понятием Эроса; но Эрос неоплатониками (Плотином, прежде всего) трактуется как мистическое переживание любви к Богу; минуя телесное и чувственное, Эрос выражает движение души к тому ощущению мира, в котором «любовь» переживается как субстанция, объединяющая вообще всех, а не только двоих. «Единое, будучи общим благом, есть подлинный предмет любовного стремления» (Плотин). Бестелесность, отсутствие чувственного начала – парадоксальная вещь для изобразительного искусства, которое имеет дело с материалом и чувственно по своей природе. Однако Боттичелли в женских образах добивается того, что мы называем его женщин «красивыми», не ощущая при этом их чувственную, телесную прелесть. Джакометти доводит эффект бестелесности до гротескной формы.

В скульптурах итальянца XX в. (Джакометти – швейцарский итальянец) образ нагой женщины не содержит никакой эротики просто потому, что и тело в данных скульптурах практически отсутствует. Женские фигуры Джакометти лепит так, словно женщины бесполы, фигуры настолько бесплотны, что даже странно, что требуется искусство скульптора (все же скульптура – это предмет), чтобы о бестелесном рассказать. В трактате Плотина «О прекрасном» буквально говорится о том, что человек сам формует свою душу, как скульптор удаляет лишнее, чтобы показался прекрасный лик. Джакометти и впрямь удаляет весьма многое: высохшие, устремленные вверх готические существа лишь намекают на человеческую природу; но эта природа не знает присущих человеку страстей; возможно, утверждается то, что суть человека очищена от всего преходящего. Экстатическая, почти религиозная страсть присутствует: скульптуры Джакометти – символ сопротивления небытию; но чувственное начало отсутствует. Искусство Джакометти принято связывать с философией экзистенциализма, однако в экзистенциализме большую роль играет непосредственно пережитый опыт; творения Джакометти лишены и опыта жизни тоже. Если изображение нагой женщины нарочно выполнено так, чтобы убрать ощущение женской прелести, следует понимать мысль так, что суть существования – тот экстаз, который «не есть свобода от иного, но та полная степень свободы, когда субъект свободен от самого себя», цитируя Плотина. Сущность героя Джакометти – в вертикальном сопротивлении горизонтальной реальности; таким человеком невозможно «обладать», и сам этот человек не может ничем обладать. Человек Джакометти существует вопреки среде; его существование – неудобная для мира вещь, жизнь остра, как игла; человек – гвоздь, вбитый в чуждое ему пространство. Ради этого сопротивления среде человек, по мысли автора, должен пожертвовать всем; и чувственным началом жертвуют в первую очередь.

Но искусство зависит от чувственного начала: именно способность зрителя переживать тварный, цветной мир используется художниками. Парадокс творчества Джакометти в том, что он, привлекая наши чувства, рассказывает о бесчувственном.