Чертов мост (сборник)

– О нет! Моро прекрасный полководец. Говорят, его отступление от Дуная к Рейну стоит десятка побед. Но народу этого не растолкуешь, он не любит отступлений… Моро бывший адвокат или юрист, это тоже неудобно. Народ не без основания не любит юристов, и ему будет неприятно, что хороший генерал вышел из плохого адвоката. Кроме того, Моро легко поддается влияниям, особенно дамским. Он из роковой породы людей, которые не знают, чего хотят.

– Может быть, вы стоите за генерала Ожеро?

– Полноте, Талейран, ведь это набитый дурак.

– Кто же еще есть из генералов? – спросил, точно припоминая, Талейран. – Гош связан с Директорией и, говорят, болен. Пишегрю не имеет армии… Разве Жубер?

– Нет, Жубер не годится… Вы будете смеяться, Талейран, я сам этому ни за что бы не поверил: Жубер – честный человек! Жубер, революционный генерал, сделавший головокружительную карьеру, – честный и убежденный человек! Он верит в свободу, равенство и братство, верит в декларацию прав человека и гражданина, верит в идеалы Революции!.. Невероятно, беспримерно, сверхъестественно, но это так!

– Что ж, тогда ваш кандидат, вероятно, генерал Бонапарт? – спросил, уж совсем широко зевая, Талейран. Ламор посмотрел на него и усмехнулся:

– Именно, епископ, именно: генерал Бонапарт. Вы угадали. Правда, вы назвали это имя после ряда других… Ваша необычная недогадливость тем более удивительна, что оно теперь на устах у всех. Да вот послушайте. – Он вынул из кармана газету «Le Miroir» и прочел отрывок из статьи: – «…De Buonaparte n’ayez peur. Tout le monde nous fait peur de Buonaparte: Buonaparte va venir; pauvres Parisiens, cachez-vous dans vos caves: Buonaparte est la. Il nуa pas jusqu’aux nourrices de nos petits enfants, qui, par parenthese, sont passablement royalistes, qui n’emploient comme un moyen de terreur le nom celebre de Buonaparte» [276] . Хорошая статья! А вот другая, в «Le The». Журналист Howmuch предлагает пари, что Бонапарт никогда не вернется во Францию. Проницательный журналист! Ему бы вместо вас быть министром иностранных дел. Ессе plus quam Salomo hic [277] .

– Именно потому, что теперь Бонапартом няньки пугают детей, я от вас ждал другого, – сказал Талейран. – К сожалению, я никогда в жизни не видал командующего нашей итальянской армией и ничего почти о нем не знаю. Что за человек этот генерал Бонапарт?

Пьер Ламор помолчал. Талейран, чуть прищурившись, внимательно смотрел на него своими холодными глазами.

– Генерал Бонапарт, – сказал Ламор и вдруг остановился. – Мы давно с вами знакомы, Талейран, – заговорил он опять с новой интонацией в голосе, – вы знаете, что мне несвойственно увлекаться людьми, правда? Смею думать, я знаю в них толк… Ошибался я в людях редко – и, уж поверьте, на этот раз не ошибаюсь… Вы спрашиваете, что за человек генерал Бонапарт. Я отвечаю: генерал Бонапарт не человек. Генерал Бонапарт – чудо…

Талейран молча смотрел на собеседника, ожидая продолжения.

– Быть может, чудо рекламы? – переспросил он наконец, слегка улыбаясь.

Ламор, не отвечая, налил в бокал вина и выпил залпом.