Чеширская улыбка кота Шрёдингера: мозг, язык и сознание

Экспериментальная методика была едина для обеих групп испытуемых. Работа с каждым испытуемым велась в отдельной аудитории в присутствии двух экспериментаторов, при этом все происходящее записывалось на аудиомагнитофон. Специально для эксперимента была разработана методика, использующая серию картинок, сопровождающих стимульные предложения. Экспериментатор зачитывал фразы, каждой из которых соответствовала серия из четырех картинок: одна иллюстрировала первую часть фразы, три другие относились ко второй части. Испытуемый должен был указать на одну из трех картинок, которая, по его мнению, соответствует услышанной им фразе. Выбор испытуемым картинки зависел от того, какой антецедент испытуемый приписывает местоимению. Всего в эксперимент вошло по тринадцать конструкций каждого из семи типов (1) – (7), а также тринадцать так называемых филлеров, не содержащих местоимений, – всего сто четыре конструкции. Эксперимент проводился в два этапа – по пятьдесят две фразы за сеанс: это помогало избежать случайных ответов испытуемых по причине усталости.

Предварительно был проведен аналогичный эксперимент со взрослыми носителями русского языка в качестве контрольного. Как уже было отмечено, правило референциального сдвига под воздействием логического ударения не действует в русском языке однозначным образом, однако выделился ряд стратегий, которым следуют носители языка, сталкиваясь с подобными фразами. Примечательно, что никто из них не давал ответы по конструкциям с логическим ударением на случайном уровне. Что касается В- и ЕСМ-конструкций, в которых анафорические отношения определяются правилами синтаксиса, то описанные выше теории полностью подтвердились на материале русского языка.

2.2. Результаты

Общие результаты исследования, проведенного с детьми, показаны в диаграмме (рис. 1), где каждый столбец соответствует количеству «правильных» ответов по семи типам экспериментальных конструкций.

Рис. 1.

Результаты эксперимента с детьми

К сожалению, подобные результаты не позволяют говорить что-либо определенное по большинству изучаемых конструкций, поскольку они находятся на грани «случайного выбора ответа», и расстояния между теми или иными показателями настолько невелики, что не могут быть признаны статистически значимыми. Единственное, о чем можно говорить с абсолютной уверенностью, это полное овладение русскоязычными детьми принципом В происходит уже к четырем годам. Показатель 90 % правильных ответов по конструкциям этого типа (первый столбик в диаграмме), что заметно превышает аналогичные данные по другим языкам. Другими словами, русскоязычные дети понимают, что во фразе (22) антецедентом личного местоимения его будет мальчик и ни при каких условиях не может быть мужчина.

(22)Сначала мужчина и мальчик играли в футбол, а потом мужчина одел его.

Второй значимый показатель – это данные по ЕСМ₂ – причастным конструкциям исключительного падежного маркирования с возвратным местоимением (третий столбик в диаграмме): 90 % правильных ответов позволили анализировать результаты, полученные по ЕСМ₁, не опасаясь, что ошибки вызваны грамматической сложностью конструкции (так как грамматическая структура ЕСМ₁ и ЕСМ₂ абсолютно одинакова). Причина низкого уровня правильных ответов по ЕСМ₁ – конструкциям с местоимением третьего лица – кроется в самом местоимении, в ошибочной трактовке его референциальных свойств.

Как известно, языковая компетенция детей совершенствуется с каждым годом, поэтому правомерно рассматривать отдельно данные, полученные в экспериментах с четырех- и пятилетними детьми (рис. 2 и 3).

Рис. 2. Результаты четырехлетних детей

Рис. 3. Результаты пятилетних детей

Рассмотрим сначала результаты по конструкциям, в которых анафорические отношения определяются правилами синтаксиса (В, ЕСМ₁ и ЕСМ₂). Рисунок 2 подтверждает, что к четырем годам дети уже вполне владеют принципами теории связывания

(В-конструкции – 86 % правильных ответов), также для них не представляет особой сложности раскодирование причастных конструкций с возвратным местоимением – ЕСМ₂ (23). Почему же в аналогичных по структуре ЕСМ₁ (24) конструкциях испытуемые дают ответы на случайном уровне?

(23)Маша увидела себя танцующей.

(24)Маша увидела ее танцующей.