Честная ложь. Почему мы продолжаем верить в то, что портит нам жизнь

Такая модель – не привилегия сложно устроенного мозга. Это доказывает, например, невероятной красоты хищное насекомое – стрекоза. Исследователи из Швеции и Австралии недавно доказали, что ее успехи охотника основываются на том, что при нападении она руководствуется не выбором жертвы, а местом, где та должна появиться (6). Видимо, это просто маленькое чудо, что, когда мне было 9 лет, я смог избежать нападения большой стрекозы, которая преследовала меня, учуяв за километры. Несмотря на все свои провидческие способности, она не поджидала меня дома. Очень умно для существа, чьи глаза, наверное, больше, чем желудок и мозг, вместе взятые.

Однако второе преимущество, пожалуй, еще важнее. Ведь такое свойство делает возможными симуляции. Это значит, что если у меня есть модель для прогнозирования того, как поведут себя камни на косогоре, то я могу не только применить ее, но и увернуться от скатывающегося с горы камня. Я могу ее также использовать для того, чтобы представить себе самый большой валун и предсказать траекторию его движения, если он начнет падать. Я даже могу нарисовать в воображении различные варианты, как этот камень должен изначально лежать, чтобы, скатываясь, он придавил жаждущее крови хищное животное, которое преследует меня. Например, стрекозу.

Хуже любой стрекозы только натасканный на убийства кот-киборг

Моделирование позволяет воспринимать мир не только таким, каков он есть, но и каким он мог бы быть. Оно позволяет мысленно прокрутить события до самого их конца.

Если моделирование и игра мысли касаются объектов и инструментов, то они позволяют живому существу строить планы и воплощать их в жизнь. Вороны, например, умеют решать задачи, где требуются вспомогательные материалы. Поразмышляв некоторое время, птица безошибочно и целенаправленно применит то, что ей необходимо (7). Это явное указание на то, что вороны способны на такого рода мыслительные игры.

Если же речь заходит об абстрактных понятиях, вроде причины и следствия, то мы – мастера сложного и научного планирования.

Когда мыслительные эксперименты касаются социальных объектов, то есть других животных и людей, то с их помощью мы создаем стратегии или сочиняем рассказы. Во всяком случае, на это указывает архаичная форма притч, служащих моральным наставлением и передающих каноны поведения.

Прежде чем мы перейдем к рассмотрению Эго в воображении несуществующего Гоми, давайте сначала еще раз сформулируем его основную задачу – принятие решений на основе чувственных данных.

Однако это рискованное дело, если вспомнить, насколько шатким и подверженным ошибкам является восприятие.

Решения и риски

Почему мы не умеем принимать решения – маленький зоопарк ошибок – вторая система Канемана

Многое, что с нами происходит, будь то плохое или хорошее, влияет на исполнение и результат ранее принятого решения. Отправляясь на встречу и выбирая, как ехать, мы выбираем ту линию метро, на которой поезд застревает из-за поломки. Мы решаем поехать на машине, но сбиваемся с пути. Мы оставили открытым окно в спальне, а до этого не стали подключать сигнализацию. Даже события, казалось бы, не подвластные нашему контролю (как то генетически обусловленное заболевание), развиваются по-разному в зависимости от того, принимаем ли мы регулярно решения по их предотвращению.

Всякий раз, когда перед нами стоит выбор из нескольких возможностей, мы обязательно примем одно фатальное решение. Знаменитую первую аксиому исследователя в области коммуникации Пауля Вацлавика «Невозможно не общаться» можно отнести и к принятию решений. Стоя перед выбором, невозможно не принять решение, потому что даже бездействие – это уже выбор, и он приведет к определенным последствиям. Мир полон непредсказуемых опасностей, в нем трудно заполучить преференции. Тот, кто постоянно принимает подходящие решения и поступает так, что это приносит ему только пользу и максимально снимает риски, может считать себя счастливчиком.

Кроме всего прочего, психологическая теория решений представляет собой широкое и непаханое поле, на котором скрывается много обманчивых и парадоксальных явлений. Особенно в деле принятия решений и оценки рисков мы подвержены целому букету различных когнитивных иллюзий и ошибок.

Например, гнев из-за потерянных 100 евро несравнимо больше, чем радость, когда они нашлись. Безобразная гавайская рубашка нравится нам только потому, что висит в шкафу, хотя ее давно пора выбросить. Пока мы к чему-то привязаны, мы склонны игнорировать все то, что идет вразрез с нашей установкой, и преувеличивать положительные стороны предмета или явления. Трудно продать постоянно ломающуюся машину, даже если вкладывать в ее ремонт больше денег. Хотя мы прекрасно знаем это, но расходы на ржавую груду металла повышают в наших глазах ее ценность.