Четыре года в австро-венгерском Генштабе. Воспоминания полномочного представителя германского Верховного командования о боевых операциях и закулисных соглашениях. 1914—1918

Намерение еще поздней весной 1915 года поставить Сербию на колени и открыть путь в Константинополь не могло быть осуществлено из-за вступления в войну итальянцев, а также из-за того, что болгары, как я уже отмечал, затягивали решение о своем переходе на сторону Центральных держав. Поэтому, не обращая внимания на различные инсинуации, наши дипломаты и военные без устали работали над тем, чтобы все же привлечь на нашу сторону Болгарию и по возможности Румынию.

Переговоры с румынами закончились успешно. Однако если Австрия в интересах присоединения Румынии и была готова пожертвовать частью Буковины, то Венгрия, напротив, решительно отказывалась пойти на любые территориальные уступки. И фон Фалькенхайн тщетно пытался убедить венгерского премьер-министра Иштвана Тису во время его визита в Берлин в необходимости небольших послаблений в такой позиции. Но его словно не слышали. Тем не менее наши победы на Восточном фронте привели к тому, что румынский премьер-министр Братиану выступить против нас не осмелился.

Гораздо лучший результат, во многом благодаря настойчивой энергии и упорству фон Фалькенхайна, дали переговоры с Болгарией. Переговоры и здесь были чрезвычайно трудными. Болгарский царь Фердинанд I и его хотя и весьма дружески расположенный к Германии премьер-министр Радославов хотели во что бы то ни стало себя обезопасить. Они желали, чтобы вступление в войну Болгарии было оплачено, и требовали от Турции передачи им территорий на реке Марица. Конечно, нашим дипломатам было весьма трудно заставить союзника из Золотого Рога принести эту жертву во имя единства. Однако в августе после чрезвычайно сложных переговоров достичь принципиального соглашения наконец-то удалось.

Между тем военные успехи союзников на востоке, а также неудача первых итальянских атак укрепили доверие болгарского царя к Центральным державам. Соответственно и работа по заключению договора стала продвигаться более успешно.

Когда 18 августа[19] в Цешинский дворец по приглашению эрцгерцога Фридриха Австрийского прибыли кайзер Вильгельм и руководство обоих армейских командований для празднования дня рождения всеми почитаемого престарелого императора Франца Иосифа, то «знающие люди» с уверенностью заявили о радостных переменах на юго-востоке. А уже 21 августа фон Фалькенхайн прислал фон Бетцендорфу телеграмму о том, что из Софии со всеми полномочиями для заключения договоров выехал болгарский полковник Ганчев[20]

.

Соглашение состояло из трех частей. Общий договор о дружбе и союзе был рассчитан на пять лет и обязывал заинтересованные державы оказывать взаимную военную помощь в случае нападения со стороны четвертых государств. Секретная конвенция гарантировала болгарам Восточную Сербию и желаемую ими часть Македонии, а также субсидии в размере 200 миллионов франков. Эти два договора были заключены правительствами и парафированы в Софии 4 сентября. Кроме того, все это должно было увенчать соглашение между военными. Причем предполагалось, что составление последнего не вызовет особых трудностей. Однако в его проработку вновь вмешался болезненный вопрос о том, кто кому должен подчиняться.

Было решено, что для наступления на Сербию Германия и Австро-Венгрия выделят по шесть, а Болгария минимум четыре дивизии (по три бригады в каждой). При этом добиться согласия фон Гетцендорфа на то, чтобы, согласно пожеланию болгар, командование этими тремя армиями передать генерал-фельдмаршалу фон Макензену, оказалось не так-то просто. Поэтому содержавшаяся в привезенных Ганчевым документах рекомендация Болгарии передать общее руководство войсками исключительно германскому Верховному командованию встретила в Цешине ожесточенное сопротивление. В результате между австро-венгерским Главным командованием и немецким Верховным командованием начались длительные споры о том, кому передать «эффективное», а кому – «представительское» управление войсками. Не желая взваливать на себя лишнюю ответственность, фон Фалькенхайн как-то так «незаметно» уступил, предоставив Главному командованию Австро-Венгрии право осуществлять «представительское» верховное руководство операцией в Сербии.

Однако он просчитался. Буквально накануне подписания соглашения между военными полковник Ганчев заявил, что Болгария вступит в войну лишь при условии, что верховное командование станет осуществлять Германия. Можно только представить, как меня восприняли с этой новостью в Цешине.

Фон Гетцендорф, как всегда, любезно, но достаточно твердо дал мне понять, что мои попытки переубедить его совершенно бесполезны, заявив, что всему есть свой предел и он не может себе позволить такого унижения. Тогда я спросил его, намерен ли он придерживаться этой точки зрения даже в том случае, если это приведет к аннулированию договора. В ответ фон Гетцендорф сказал, что это вызвало бы у него искреннее сожаление, но он был бы обязан своему императору, армии и отечеству за сохранение престижа.