Чингисхан. Завоеватель мира

Туракина под влиянием высокообразованной и умной помощницы из Хорасана по имени Фатима[1054] быстро рассорилась с опытными министрами[1055], против которых она имела серьезные возражения еще при жизни Угедея[1056]. Первым, кто навлек на себя гнев регентши, стал кераит Чинкай, чиновник, выбранный Чингисханом и верно служивший Угедею. Туракина настолько его невзлюбила, что решила убить

[1057]. Чинкай бежал к Коктену, второму сыну Угедея и Туракины. Коктен, имевший владения в бывшем государстве тангутов Си-Ся, отказался сдать Чинкая[1058] и начал принимать все более независимую позицию в отношениях с матерью. Позже он присоединился к группе принцев, выступавшей против его брата Гуюка[1059]. После этого неприязнь Туракины пришлось испытать на себе отцу и сыну Ялавачам. Махмуд, занимавший государственный пост в Пекине, тоже бежал к Коктену и получил убежище, так же как и Чинкай. Сын Махмуда, Масуд, губернатор Трансоксианы, искал защиты у Бату. Не каждому удавалось убежать от гневной Туракины. Коргуз, губернатор Хорасана и друг Чинкая, повздорил с Чагатаем и был казнен. Аргун, член племени ойратов, стал новым губернатором Хорасана и Мазендарана[1060]

. На место Махмуда Ялавача регентша назначила Абд ар-Рахмана, который обещал увеличить доходы казны за счет повышения налогов.

Другим министром, с которым регентша вступила в конфликт, стал способный Елюй Чуцай. Этот кидань заведовал главным образом финансами со времени своего назначения в 1215 году советником Чингисхана. Борьба между различными фракциями и кликами при монгольском дворе в последние годы правления Угедея ослабила и без того шаткую административную структуру, созданную Блюй Чуцаем. Прокитайская группировка, которую он возглавлял, была смещена иной, промусульманской придворной группировкой. Елюй Чуцай продолжил возглавлять канцелярию и выполнять свои обязанности как астролог, но больше не имел никакого влияния на правительственные дела. Елюй Чуцай ушел со службы в 1242 году и вскоре после этого, в 1243 году, умер[1061].

В 1242 году после смерти Чагатая Чингисиды восстали против произвола регентши. Младший брат Чингисхана Тэмугэ даже двинулся с войсками на Каракорум. Однако после возвращения Гуюка из Европы Туракина обманом заставила Тэмугэ отказаться от его плана[1062].

Стоит упомянуть, что эти злокозни Туракины описаны в трудах двух персидских историков, Джувейни и Рашид ад-Дина, которые были сторонниками более поздних монгольских правителей в Персии, потомков младшего сына Чингисхана Толуя. Эти два автора идеализируют Соркактани, вдову Толуя, и, вероятно, выставляют ее соперницу, Туракину, не в лучшем свете, потому что она выступала на стороне своего сына[1063].

В конце 1245 года, когда Туракина решила, что шансы Гуюка стать правителем очень высоки, она собрала курилтай. Он происходил летом 1246 года возле маленького озера, вероятно расположенного у истоков Орхона, недалеко от Каракорума. Сохранилось много ярких описаний этого курилтая, сделанных современниками[1064]. Автор наиболее ценного из них, несомненно, францисканский монах Джованни дель Плано Карпини, присутствовавший на собрании[1065]. У нас нет такого детального описания даже более поздних курилтаев[1066].

Выбор нового Великого Хана происходил в огромном шатре, который мог вместить приблизительно 2000 человек. Окруженный деревянным забором, шатер был установлен в большом лагере (Орде)[1067]

. Присутствовали почти все Чингисиды. Первой прибыла Соркактани, вдова Толуя, с сыновьями. На курилтае были также Тэмугэ с сыновьями, Ильчитай, сын Хачиена, сыновья и внуки Чагатая и сыновья Джучи. Сыновья и внуки Угедея, как наиболее вероятные кандидаты на престол, разумеется, тоже присутствовали. Бату не приехал[1068]: по-видимому; ему сообщили об интригах Туракины и ее стремлении сделать Гуюка Великим Ханом. Под предлогом приступа подагры[1069] Бату остался в своей Орде в низовьях Волги. Указывая на то, что, как старейшина Чингисидов, он не может отсутствовать, Субэдей тщетно пытался убедить его изменить свое решение[1070].

Прибыли гости со всех частей большой империи. Губернаторы, которые были непосредственно подотчетны центральной власти, представляли завоеванные страны. Вассалы присутствовали непосредственно или присылали представителей. Собрание превратилось в великолепное зрелище, оставившее приятное впечатление о монгольской элите. Среди самых знатных гостей были князь Владимиро-Суздальский Ярослав (он умер во время курилтая), будущий султан Сельджуков Рума Клыч Арслан, главный кади (судья) халифа Багдада Смбат, брат короля Киликии Хетума I, оба претендента на грузинский престол — Давид Лаша, сын покойного царя Георгия III, и Давид Нарин, сын царицы Русудан, представители правителей Алеппо, Мосула, Фарса, Кермана, Эрзурума и Аламута. Все гости были размещены в 2000 шатрах и, согласно Джованни да Плано Карпини, не должны были платить за оказанное гостеприимство.