«Чёрная мифология». К вопросу о фальсификации истории Второй мировой и Великой Отечественной войн

«В пограничных уездах Виленского воеводства, в Докшицкой, Парафиевской волостях отмечаем попытки организации партизанских групп с намерением разгрома имений, кулаков, учреждений… В м. Глубокое, Лутки имели место поджоги, порча телеграфных, телефонных проводов» [63: 188-189].

С вступлением Красной Армии в Западную Белоруссию и Западную Украину повстанческие отряды активизировались. Они оказывали поддержку подходящим красноармейским частям в боях с поляками, разоружении польских военных. В помощь нашим войскам на освобожденных территориях создавались отряды народной милиции и рабочей гвардии, которые сыграли большую роль в борьбе с укрывшимися в лесах бандами, состоявшими из польских офицеров, жандармов и помещиков [53: 380-381].

Убедительнейшим доказательством восприятия основной массой западных белорусов и украинцев прихода Красной Армии как освобождения являются события, связанные с отводом советских войск на восток, к демаркационной линии, определенной германо-советским договором о дружбе и границе. Население не только выражало свое сожаление в связи с этим отводом, но и в массовом порядке изъявляло желание эвакуироваться в СССР [53: 366].

2 октября Политуправление Украинского фронта издало директиву об организации эвакуации населения через местные временные управления. 3 октября Политуправление Белорусского и Украинского фронтов получили директиву Политуправления РККА № 0271, в которой сообщалось, что нарком обороны дал указание пропустить через определенные пункты на территорию СССР желающих эвакуироваться. Беженцев следовало размещать в селах и городах, эвакуацию провести так, чтобы она не мешала движению войск [53: 366].

При этом в директиве содержался вот такой пункт:

«Никакой агитации за уход населения с освобождаемой нами и занимаемой немцами территории не допускать»

[53: 366].

3 октября приказ, касающийся эвакуации населения с оставляемых Красной Армией территорий, отдал нарком обороны. Он в основном повторял положения директивы Политуправления РККА и был адресован командующим Белорусским и Украинским фронтами [53: 366-367]. В первоочередном порядке подлежали эвакуации лица, оказывавшие активную помощь Красной Армии и советским властным структурам на местах: члены временных правлений, народные милиционеры, активисты. Разумеется, с ними эвакуировались и их семьи [53: 367].

Однако желающих уехать в СССР было много больше, и они сами двинулись на восток. Многие ехали с родственниками и знакомыми на своих подводах, трофейных и войсковых автомашинах. Только за 6-7 октября во временных управлениях на территории восточнее Западного Буга зарегистрировалось свыше 7 тыс. семей (около 20 тыс. человек) [53: 367]. Для них были организованы специальные пункты приема эвакуированных с питанием и медицинским обслуживанием. Размещение крестьян в селах проходило легко, тогда как с размещение горожан возникали проблемы. Только в полосе действий 5-й и 6-й армий было эвакуировано до 12 октября свыше 42 тысяч человек [53: 367].

Надо отметить, что советское правительство предвидело такой вариант развития событий. А потому в договор от 28 сентября 1939 года был внесен не только пункт о предоставлении возможности выезда с контролируемых СССР территорий на территории, контролируемые рейхом, лицам немецкой национальности, но и пункт о предоставлении выезда украинцам и белорусам с территорий, контролируемых Германией, на земли, отошедшие к Советскому Союзу. Т.е. после того, как 12 октября 1939 года советские войска были отведены на установленную линию демаркации, ставшую новой государственной границей СССР, возможность переселиться в СССР не была утрачена украинским и белорусским населением.

Наконец, нельзя не сказать и о выборах в Народные собрания Западной Белоруссии и Западной Украины. Эти собрания должны были: «1) Утвердить передачу помещичьих земель крестьянским комитетам; 2) Решить вопрос о характере создаваемой власти, т.е. должна ли быть эта власть советская или буржуазная; 3) Решить вопрос о вхождении в состав СССР, т.е. о вхождении украинских областей в состав УССР, о вхождении белорусских областей в состав БССР; 4) Решить вопрос о национализации банков и крупной промышленности» [58: 31], [53: 381].