Чёрный и синий

«Мы взломали их блокирующий механизм, — в его голосе звучало облегчение. — Ценная информация, по правде говоря. Теперь, думаю, я знаю, как они умудряются блокировать наше зрение…»

«Сейчас мне не до этого. Где Константин?» — послала я.

«Конец коридора. Главная спальня. Между тобой и этой комнатой ещё шестеро. Он держит при себе ещё пятерых. Похоже, твои люди вырубили по меньшей мере четверых…»

Я вздрогнула, когда Эфраим схватил меня за руку, силой заталкивая за себя как раз тогда, когда тень кинулась в мою сторону. Я увидела проблеск острых клыков, как будто хрустальные глаза с багряным оттенком…

Затем Рави ударил его в лицо прикладом винтовки.

Существо упало не сразу, но он сумел сбить его с траектории. Эфраим резко развернулся, держа меня позади себя, тогда как они вдвоём повернулись к вампирше — женщине с темной кожей, длинными заплетёнными черными волосами и полными губами. Она зашипела совсем как остальные, когда Рави выстрелил ей в грудь одним из дротиков с транквилизатором моего дяди.

Когда Эфраим повернулся обратно к коридору, рядом со мной очутился Декс.

Только когда он схватил меня за руку, я осознала, насколько он на меня зол.

Я знала почему. Он чувствовал ответственность за меня, пока Блэк пропал. Все они ощущали эту ответственность.

Но я не могла позволить этому отвлечь меня от работы.

Я снова коснулась наушника, переходя на приватный канал с людьми полковника.

— Красный-1, — сказала я, заглушая звуки множественных выстрелов вокруг меня. — Сколько из них ещё двигаются, приём?

— У вас ещё шестеро в коридоре, — тут же сказал он. — Четыре человека, так что, похоже, ваши люди устраняли нужные цели. Я вижу шестерых в комнате в конце коридора… там все не-люди. Один не двигается, но кажется, сидит. Ещё четверо ждут за дверью. Последний стоит возле сидящего, скорее всего, чтобы защитить его, если что-то прорвётся через дверь. Полагаю, сидящий и есть ваша цель…

— Окей, поняла. Спасибо. Конец связи.

Я переключилась на Кико и Декса.

— Нам нужно добраться до комнаты в конце коридора, — сказала я. — Дайте Эфраиму и Рави идти вперёд. Я последую за ними. Вы прикрываете зону на шесть часов от нас. Оставьте Туза на лестнице с Хавьером. Мой дядя скоро приведёт свою команду.

Декс кивнул, но я все ещё видела на его лице раздражение.

И да, я практически отбросила план, с которым мы сюда пришли, но при виде того, как Рави и Эфраим устраняют вампиров дротиками, эти корректировки показались мне удачными.

«Мы больше никогда не сможем вновь застать их врасплох вот так, Мири… — пробормотал дядя в моем сознании. — Они уже компенсируют. В этот раз для них слишком поздно адаптироваться, но ещё раз этого не повторится».

Он помедлил, и последующие его мысли ощущались темнее, мрачнее.

«Из-за этого кажется ещё менее вероятным, что Константин напрямую причастен к похищению твоего мужа, Мири, — добавил он. — Я и моя команда не увидели ни единого подтверждения, что они ожидали этого в данном имении. Думаю, мы совершенно застали их врасплох. Это хорошо, но в то же время вызывает беспокойство…»

Он умолк, и я мрачно кивнула, вздрогнув, когда ещё одна нечеловечески быстрая тень как будто свалилась с потолка, едва не приземлившись Рави на голову.

Без раздумий я вскинула винтовку и выстрелила ей в шею, практически в то же мгновение, когда она вцепилась в плечо Рави. Существо громко зашипело на меня, вырвав кусок из руки Рави, и тот ударил его прикладом, затем пинком отбросил в сторону, как только получил достаточно свободы для манёвра.

Существо вскользь отъехало по полу, все ещё шипя даже тогда, когда его глаза начали закрываться.

Я двинулась к Рави, думая, что возможно, сумею ему помочь, но Рави уже вскинул винтовку. Я увидела, как он выстрелил дротиком, вырубив очередной силуэт, появившийся в тёмном дверном проёме. В инфракрасном свете он проступал намного ярче. С учётом этого и того, как быстро он упал, я поняла, что это был человек.

Внезапно в коридоре стало тихо.

Достаточно тихо, чтобы я ненадолго вновь сумела мыслить.

Я знала, что мой дядя прав. Они этого не забудут. Они также вынесут из этого урок, как и сказал мой дядя. Говорить себе, что «они это начали», почему-то не так утешало, когда я смотрела на тела, лежавшие в коридоре.