Чёрный парад

— Как и у тебя.

Чужое веселье меня заразило, я допила вино и рассмеялась:

— Дар, по местным меркам я была порченым товаром лет с четырнадцати. Одно дело, когда молодая альтьера втихаря развлекается с милым парнем, это можно простить и списать на слухи. Или забыть. А вот многолетнюю связь с принцем никуда не деть. Никогда. Даже соберись я построить будущее как у людей… боюсь, прошлое всю жизнь преследовало бы меня и супруга заодно. Ему бы припоминали мои грешки, он бы припоминал их мне, и так далее. Наших детей бы сравнивали с Александром, разглядывали их лица. Единственным вариантом для нас стала бы жизнь в Аллигоме, но я бы там со скуки утопилась. Так что… у меня нормальной жизни никогда не будет. Без учета ситуации с пророчеством, Актером и так далее.

— Всегда можно подобрать в мужья не круглого идиота, — внес идею Дарлан.

— Не встречала таких.

— А вот это обидно.

— Ты не на себя ли намекнул? — от ужаса даже волосы на голове зашевелились, что беда, прическа у меня и так собралась с трудом.

— Ага, на себя. Сплю и вижу наш союз, в котором придется делать вид, что шутки у тебя смешные, а сама ты остроумна и прекрасна. Да лучше я буду на срыгивающих младенцев сутки напролет смотреть! Вот умеешь испортить настроение, Иделаида…

— Чтобы ты окончательно выбросил идею из головы, уточню: младенцев я бы тебе на зло завела штук пятнадцать. Или двадцать. Да, двадцать срыгивающих младенцев… звучит!

— Они разве не имеют свойство вырастать?

Мы вместе засмеялись, Дарлан добыл еще вина.

— Судьи, мы ужасные люди! — я уставилась на потолок, пытаясь унять смех. Он не был веселым, как и шутливый на первый взгляд диалог. Мы с Даром оба понимали, что нормальности нам не видать, остается только ее показательно осуждать и высмеивать, завидуя втайне. Это было взаимное признание в самом существовании этой зависти.

Хотя я искренне верила, что у Дара шанс есть.

Но не у меня.

Никакого супруга, даже круглого идиота, никаких младенцев. Ничего.

— За себя говори, ужасная! — Дар пригубил вино, не переставая наблюдать за ходом бала. — Я человек хороший, уважаемый, с безупречной репутацией. Можно сказать, надежда Мертвоземья.

— Сказать можно, но лучше промолчать. Людей насмешишь.

— Ага, я же шутка ходячая… а теперь, Иделаида, поделись-ка результатами расследования, день прошел, а от тебя только злобные взгляды, да подозрения в измене короне. Или об этом все твои мысли? Об этом, так и знал. Поэтому не суди мои методы ведения дела, а благодари за помощь.

Видимо, это он про потенциальный новый труп.

— Я пообщалась со стражей, Карлом, некоторыми членами Совета, а также с королевской четой. И назрел у меня вопрос: почему это Карл не считает себя подозреваемым?

— Он подозреваемый, но не в первых рядах.

— Почему? — настояла я.

— Потому что девчонку убил кто-то хорошо знакомый. Так всадить нож… а Карла она знала, это да. Как и знала братьев Роткирхельт. Даже слишком хорошо, что как раз и исключает парней из первого ряда подозреваемых, — заметив на моем лице следы возражений, Дар мотнул головой: — Не торопись, сейчас все поймешь. Ты ведь слышала о дружбе веселых братьев с королевой? Хотя какая это дружба… так, сначала таскали Августу по Мертвоземью, потом развлекали во дворце по велению короля. И приглядывали, конечно. Александр рассудил, что так будет лучше, а потом «дружба» сложилась, Августа переживала нелегкие времена, вот и… продолжилось общение. И братья слегка зарвались: лучший друг коронован, его окружение заметно поредело за последнее время, королева в них души не чает… и случился момент.

— Момент?

— Недопонимание. После одного из приемов, кажется, околосвадебного, братья решили сообразить на троих. С Иллирикой. Не получилось, даже без гнилости девушка смогла за себя постоять, но с тех пор друзей короля она десятой дорогой обходила. Королеве, само собой, ничего не рассказала. Но, как понимаешь, вряд ли бы она подпустила к себе кого-то из братьев Роткирхельт или того же Карла, не зарядив им между глаз.

Немедленно захотелось что-нибудь разбить, и лучше о головы братьев. Они всегда были такими? Я не замечала, потому что с другой их стороной ни разу не сталкивалась. Для меня Вильгельм и Ефраим были веселыми, безбашенными, готовыми поддержать любую авантюру. А теперь они доросли до авантюр самостоятельных. Жестоких.

— Карл присутствовал? Иустилон? — выдавила я вопрос.

— Нет, но Иллирика и их открыто недолюбливала. За компанию, так сказать.

— Александр не знает?

— Знает, после произошедшего с друзьями разговаривал лично. Верит, что случилось недопонимание. А может, и не особо верит, но провоцировать конфликт в такое время чревато. Тем более, по официальной версии король слишком занят Посмертьем и Армией после ухода королевы-матери, ему не до мелких разборок.

Слов не было.

Понаблюдав за мной некоторое время, Дар улыбнулся: