Чёрный парад

Хал продолжал кружить возле меня, точно хищник. С каждым его новым шагом это впечатление усиливалось. Да, в Посмертье его пригласила я, использовав связь, но есть чувство, что это приглашение привело в ловушку меня саму. Все из-за Актера, всегда из-за него. И его поразительной способности все вывернуть в свою сторону.

— Ты слишком много ходишь, — не выдержала я. — Не боишься, что твои шаги привлекут внимание тех, кто прячется в тенях?

— Не думаю, что там кто-то прячется. Звуки здесь… всегда странные.

— Ты много раз бывал в Посмертье?

— Десятки.

Хваленая самоуверенность Актера дала о себе знать, ведь говорил он так, словно несколько визитов сделали его хозяином Посмертья. А меж тем сама Роксана упоминала, что тени скрывают мертвых, которым любопытны незваные гости. Могла ли Роксана подтрунивать надо мной в тот момент? В Посмертье она выглядела и вела себя иначе, но… вряд ли. И я слышала шорох, страшное копошение, скрытое во тьме. Коридор — это перевалочный пункт, если живые могут здесь находиться, то почему бы мертвым не проявить любопытство?

Хал остановился в паре шагов от меня:

— Что дальше, Ида? Вспомним о настоящей цели этой встречи?

— И что это за цель, Хал?

— Полагаю, банальная: ловушка, в которую я так легко попался. Или еще не попался, ведь для этого стоит что-то предпринять… устроим поединок? Или как ты планировала все провернуть… но учти: драться с тобой мне не хочется.

— И почему же?

— Не хочу тебя победить.

Против воли я засмеялась:

— Твоя уверенность в себе… вот источник моей бесконечной зависти.

— Это факт, Ида. Не умаляя твоей, без сомнений, впечатляющей подготовки, мы не равны изначально. Тебя тренировал заботливый наставник во дворце, а меня — темные подворотни Низменности. Этого не отнять, это никуда не деть, это не забыть даже спустя годы. Я умею драться на победу, без намека на честь, — он шагнул ко мне и протянул руку: — Идем. Во дворце не стоит оставаться, если там кого-то убивают.

Я смотрела на его раскрытую ладонь с длинными тонкими пальцами и всерьез обдумывала, как лучше поступить. Уйти или остаться? В этот раз Хал будет осторожнее, побег превратится в настоящее испытание. Но я буду рядом с ним, видеть и знать… теперь, когда за плечами столько сомнений в будущем Мертвоземья, в пророчестве и в самом Александре… отправиться с Актером казалось неплохим выходом. Не переметнуться на его сторону, конечно, нет. Но быть рядом и наблюдать, ударить исподтишка когда-нибудь в будущем. Смогу ли я сыграть такую роль второй раз? Один раз справилась. Но тогда Актер не наблюдал за мной внимательно, он сам погряз в желаемой иллюзии… нет, пожалуй, он не поверит мне вновь. Никогда больше.

Все же мой путь — возвращение во дворец.

Альтьеру Актеру придется посторониться.

Глава 17. Ида что-то пропустила

Посмертье прекрасно в своей уникальности. Оно существует и никогда не исчезнет, не изменится под влиянием времени или политических разногласий. Религия Мертвоземья основана на неоспоримых фактах.

Выдержка из памятки для переселенцев.

Рука Хала так и осталась висеть в воздухе.

Из-за пояса я достала нож и отступила назад. Хал наконец убрал руку, за моими действиями он наблюдал почти с печалью. Победитель по жизни собрался победить и меня, а ведь ему это так претит… мне даже этого захотелось. Сражения, пустить ему кровь, и пусть его лицо исказится эмоциями, и уйдет с него это отстраненное спокойствие. Может, на стороне Хала весь опыт Низменности, зато на моей — давно накопленная злость, которой нет выхода.

Но все это когда-нибудь потом.

Я подкинула нож, перевернула его в воздухе и поймала за лезвие. Сжала изо всех сил, зная, что с этого момента медлить нельзя. Руке стало тепло и влажно, прохладное лезвие вмиг согрелось и обагрилось живой кровью.

Звуки вокруг начали нарастать, давить на уши.

Хал стоял впереди, закрывая выход к коридору с колоннами. Но позади него тряслась сама земля, все Посмертье подрагивало. И здесь это ощущалось совсем не так, как в реальности, здесь приходил в движение и мир вокруг. Гул сотрясал стены и размазывал картину вокруг, даже Хала я уже видела плохо, этаким нечетким пятном. Возможно, на его лице наконец-то появилось настоящее удивление, ведь что-то происходило, и виной тому моя кровь.

— Дай руку! — крикнул он и совершил главную ошибку: бросился мне на выручку. Я откинула нож и выполнила просьбу Хала: потянулась к нему распахнутой ладонью. Хал и здесь ошибся, попытался меня перехватить, взять за протянутую руку и прижать к себе крепче, но я лишь испачкала его рубашку кровью и отшатнулась назад.