Чёрный прах

Он улыбнулся и помахал мне. Когда он отошёл и встал на обочине, я заглянула в сумку, которую он мне протянул. Он положил мне кусок морковного торта, слоёное пирожное, печенье с шоколадной крошкой и свежий сэндвич — кажется, с ветчиной, сыром, томатами, латуком и чем-то вроде дижонской горчицы.

Поставив сумку на переднее пассажирское сиденье и пристроив кофе в держатель для напитков, я снова благодарно выдохнула.

Иногда иметь деньги — это правда изумительно.

Заведя мотор внедорожника, я вырулила с парковки, въехала в Старый Город и последовала за голосом GPS, пока он направлял меня к выезду на шоссе.

Странно, но поездка прошла быстро.

Я даже не устала.

Четыре часа для меня — не безумно длинная поездка, но в такое время ночи я ожидала, что мне понадобится куда больше кофеина.

Я все равно выпила кофе, который был приготовлен абсолютно идеально. Я также съела сэндвич, который оказался с прошутто и сыром бри, и совершенно изумительным на вкус. Я съела его полностью, хоть и плотно поужинала с Энджел и Ковбоем, а до этого съела поздний ланч в спа, где они накормили нас примерно двадцатью видами самых вкусных закусок в моей жизни.

Я не слушала музыку.

Вместо этого я осознала, что смотрю на звезды.

Я ехала быстро, по крайней мере, там, где могла.

Большую часть 40-го шоссе на запад я, наверное, ехала на двадцать-тридцать миль выше скоростного лимита.

Я не позволяла себе думать о месте назначения или о том, почему я ощутила нужду уехать именно сейчас, или что я собиралась делать, когда доберусь туда.

В итоге я оказалась в городке Мэнни через четыре часа с небольшим.

Дороги резервации немного меня замедлили. Они оказались более неровными, чем я ожидала, и здесь было чертовски темнее и сложнее видеть из-за малочисленных знаков и недостаточного количества отражателей. И все же по указаниям Мэнни было легко ехать, поскольку как только я съехала с шоссе, осталась всего одна дорога.

Я добралась до окраины поселения прежде, чем полностью осознала, что дома и подъездные дорожки по обе стороны дороги расположились намного ближе друг к другу. Прежде чем я успела осознать увиденное, я заметила здание суда, полицейский участок, о котором рассказывал мне Блэк, несколько магазинов и кафе, ряд зданий со спутниковыми тарелками, затем небесно-голубой почтовый ящик на белом шесте, который Мэнни описал как опознавательный знак в конце его подъездной дорожки.

Я свернула на гравийно-земляную дорожку прямо за почтовым ящиком, снова съехав с асфальта, и через доли секунд я увидела наружные стены небесно-голубого домика Мэнни с небольшой спутниковой тарелкой наверху — все так, как он мне описывал.

Увидев справа от дома конюшню и огороженное пастбище, я заметила дерево, возле которого он сказал мне припарковаться — между домом и забором пастбища.

Я припарковала внедорожник рядом со старым грузовиком «Тойота» и мотоциклом, выключила двигатель и фары.

Было невероятно тихо.

Используя своё зрение видящей, я просканировала местность вокруг дома и конюшен, отыскивая тёмные места, а также светлые — то есть места, которые не содержали живого света, стирали все живое, что должно быть там. Я подождала и проверила всю местность дважды, ища любые признаки, что там могли находиться вампиры и наблюдать за домом.

Каждое место, которого я касалась, казалось равномерно наполненным присутствием.

Шторм света здесь определённо был ярче.

Прилив золотого, оранжевого, белого и синего света омывал окружающую пустыню вместе с домом и конюшней. Этот свет окутывал двух спящих людей, которых я почувствовала в доме, и даже лошадей в конюшне, и несколько коз и овец.

Он умножал каждое живое создание в пределах видимости, но особенно — двух людей в доме. Я невольно заметила, что один из этих светов был существенно ярче другого. Во всем этом свете я заметила кристальный контур, сияющий как маленькое солнце внутри прокатывавшихся волн Барьера, плывшего поверх одноэтажного дома-ранчо, через него и вокруг.

Убедившись, что меня не подстерегает Волк или кто-то из его вампирской стаи, я сделала вдох и открыла дверцу. Подойдя к дому, я нашла ископаемый камень, о котором мне говорил Мэнни, и ключ, который он держал в намагниченной коробочке под ним, наполовину покрытой красной пылью и землёй.

К счастью, светила луна.

Бледно-голубой лунный свет лился на ископаемый камень, на квадратную чёрную коробочку и на ключ, который я вытащила оттуда и поднесла к двери. Смахнув часть пыли, я вставила серебристые зазубрины в замок под ручкой.

Казалось реально странным входить в дом, в котором я прежде никогда не бывала.

Стало ещё страннее, когда я закрыла за собой дверь, заперла её и осознала, что понятия не имею, куда мне идти и безопасно ли включать свет.

Я различила контуры глиняного камина, который прогорел до углей. Рядом с ним стоял длинный диван из коровьей шкуры и такое же кресло. Я знала, что любой из этих предметов мебели являлся наиболее вероятным местом, где я могла свернуться клубочком и перехватить несколько часов сна.