Чистилище для невинных

И без предупреждения он врезал ему кулаком в челюсть. Убийственный удар правой, который чуть ли не нокаутировал юношу.

Ему потребовалось около минуты, чтобы прийти в себя, пока Рафаэль отходил от резкой боли, снова вцепившейся в фаланги его пальцев.

— Черт, ты с ума сошел… Что с тобой?

— Вот почему я все решаю, понял? — заключил налетчик. — Потому что ты жалкое дерьмо. И если ты будешь дальше якшаться с этой падалью, я сам тебя прикончу. Ясно?

Вильям отодвинулся так далеко, как это было возможно на матрасе, чтобы оказаться вне досягаемости брата. Затем он пошел в контратаку. С глазами, полными слез, с полным ртом крови.

— Я просто пытался спасти наши шкуры!

— Моя шкура в тебе не нуждается. Мы приговорены, я тебе уже говорил. И если ты хочешь подохнуть трусом, это твое дело. Но я в этом не участвую. Ты ведешь себя как слабак, мне за тебя стыдно.

Рафаэль снова устроился на своем убогом матрасе, повернувшись спиной к брату.

Десять минут спустя дверь в коридоре сообщила им о посетителе.

Папочка вернулся.

Разумеется, после того, как сладко вздремнул после обеда.

— Ну что, девочки, ссоримся? Как тут у вас весело! — Он подошел к Вильяму, нахмурился. — Что с тобой случилось, сынок? Налетел на стену?

Молодой человек не ответил, продолжая вытирать рукавом кровь, которая все еще сочилась из его рта.

— Поразмыслим, — продолжал Патрик. — Кто же мог тебя так шарахнуть? Хм… Это, случайно, не твой обожаемый старший брат? Твой герой?

Вильям по-прежнему помалкивал, и папочка достал из кармана пачку бумажных салфеток:

— Держи, сынок. Смотреть на тебя больно!

— Спасибо.

— Давай лижи его ботинки! — усмехнулся Рафаэль. — Не надо меня стесняться! Ты можешь даже ему отсосать, пока он не ушел!

Вилли недовольно посмотрел на брата, папочка не переставал улыбаться. Его явно забавлял этот раскол между братьями.

— Ну хватит уже, мальчики… Вы выглядите жалко, если хотите знать. — Затем он повернул голову к Рафаэлю. — А отсасывает мне Джессика.

Рафаэль сплюнул на пол в его сторону.

— Хорошо, а что, если нам продолжить нашу беседу, Вилли? Мне кажется, ты должен дать мне имя и адрес.

— Я хочу есть.

Патрик встал на колени, на порядочном расстоянии от молодого человека. Но главное, вне досягаемости Рафаэля.

— Ты проголодался? Ну что же, скажи мне то, что я хочу знать, и я принесу тебе целый обед.

— А если наоборот? Вы дадите мне поесть, а потом я скажу вам адрес.

— Ты хочешь, чтобы я потерял терпение, сынок?

Вильям с шумом сглотнул.

— Я дам вам имя сейчас, а адрес потом, — попробовал он поторговаться.

Патрик разразился смехом.

— Ты мне не брат, — буркнул Рафаэль, — это невозможно… Тебя, видимо, подменили в роддоме!

— Договорились, сынок!

— Его зовут Пьер Лефевр.

Папочка моментально достал из кармана мобильный телефон Рафаэля и включил его. Он просмотрел исходящие вызовы, пытаясь понять, на какое имя записан абонент, которому Рафаэль звонил накануне.

— Пьеро…

— Так Раф его называет, — уточнил Вильям. — А фамилии в телефон никогда не записывают.

— Я не совсем еще дебил, — заявил его тюремщик. — А теперь его адрес?

— Я слишком голоден, чтобы вспомнить.

18:55

Сандра остановилась на пороге комнаты с подносом в руках. Папочка забрал его и поставил перед Вильямом:

— Вот, мой мальчик, здесь есть чем набить брюхо!

— Спасибо…

— Спасибо, папочка! — спародировал его брат.

— Здесь для тебя ничего нет, Чемпион, — с издевкой заявил мучитель.

— Тем лучше. Мне ничего не нужно. Я не такой, как мой брат, я не псина, которой дают пожрать, когда она подает лапку.

— Ты такой грубый. Это меня огорчает…

Пока Патрик стоял лицом к окну, Рафаэль повернул голову к Сандре, застывшей на пороге их камеры. Она не заметила никакой ненависти в этом быстром взгляде. Только вопросы.

Он различил в ее зеленых глазах смятение и стыд.

В следующую секунду Патрик уже стоял перед ним.

— Тебе нравится моя жена, не так ли?

— Твоя жена? Ты хочешь сказать, твоя дочь?

— Сандра мне не дочь, Эйнштейн!

— О… Тогда твоя младшая сестра? Или нет… Твоя племянница, наверное? Или девочка, которую ты похитил, когда она выходила из школы лет двадцать назад…

— Ты этого никогда не узнаешь. В любом случае она тебе нравится.

— Ты прав: я должен был ею попользоваться, когда у меня был случай, — парировал Рафаэль с вымученной улыбкой.

— Ты вульгарен, Чемпион. А Сандра не любит вульгарных.

Бандит предпочел промолчать.

Все, что он скажет, может быть обращено против нее.

— Мне не нравится, как ты на нее смотришь, — продолжал Патрик. — Так что, пожалуй, я вырву тебе оставшийся глаз.

— Отличная мысль! Так что в следующий раз, когда ты потащишь меня в лес, чтобы поиграть в песочнице, тебе придется дать мне белую трость. Или вести меня за руку!

— Очко в твою пользу! — отметил Патрик.

Пока они обменивались репликами, Вильям набросился на еду. И украдкой спрятал несколько кусков хлеба в карманах. Сандра, даже если она это заметила, не произнесла ни слова.

— А еще я могу тебя кастрировать, как думаешь?