Чистка

Сталин кратко описал некоторые моменты вредительства Тухачевского и снова просил не судить людей по их прошлому. Сталин говорил, что предателями становятся слабые люди, которые становятся подневольными людьми, пешками враждебных стране сил: «Вот тот же Гамарник. Видите ли, если бы он был контрреволюционером от начала до конца, то он не поступил бы так, потому что я бы на его месте, будучи последовательным контрреволюционером, попросил бы сначала свидания со Сталиным, сначала уложил бы его, а потом бы убил себя. Так контрреволюционеры поступают. Эти же люди были не что иное, как невольники германского рейхсвера, завербованные шпионы и эти невольники должны были катиться по пути заговора, по пути шпионажа, по пути отдачи Ленинграда, Украины и т.д. Рейхсвер, как могучая сила, берет себе в невольники, в рабы слабых людей, а слабые люди должны действовать, как им прикажут. Невольник есть невольник. Вот что значит попасть в орбиту шпионажа. Попал ты в это колесо, хочешь ты или не хочешь, оно тебя завернет и будешь катиться по наклонной плоскости. Вот основа. Не в том, что у них политика и прочее, никто их не спрашивал о политике. Это просто люди идут на милость».

Сталин сказал, что главная претензия право-троцкистов к нему – коллективизация, просто полная ерунда, лицемерие, которым они прикрывали свои эгоистичные намерения. Он сказал, что по военной линии, кроме высокопоставленных командиров было арестовано 300-400 человек. Сталин объяснял почему заговор оставался незамеченным: потеря бдительности, провал советских разведывательных служб, которые фактически стали шпионить против СССР. Он сказал про разведку: « Это наши глаза, это наши уши.»

Сталин покрыл жесткой критикой генеральный штаб армии, который запустил все что только мог: «Мы для чего организовали Генеральный штаб? Для того чтобы он проверял командующих округами. А чем он занимается? Я не слыхал, чтобы Генеральный штаб проверял людей, чтобы Генеральный штаб нашел у Уборевича что-нибудь и раскрыл все его махинации. Вот тут выступал один товарищ и рассказывал насчет кавалерии, как тут дело ставили, где же был Генеральный штаб. Вы что думаете, что Генеральный штаб для украшения существует?..... Генеральный штаб существует для того, чтобы он изо дня в день проверял людей, давал бы ему советы, поправлял. Может, какой командующий округом имеет мало опыта, просто сам сочинил что-нибудь, его надо поправить и прийти ему на помощь. Проверить как следует. Так могли происходить все эти художества, на Украине – Якир, здесь в Белоруссии – Уборевич. И вообще нам не все их художества известны, потому что люди эти были предоставлены сами себе, и, что они там вытворяли, бог их знает!

Генштаб должен знать все это, если он хочет действительно практически руководить делом. Я не вижу признаков того, чтобы Генштаб стоял на высоте с точки зрения подбора людей.»

Это была фактически критика самого главы уже бывшего главы генштаба маршала Александра Егорова, близкого друга Сталина, немецкого шпиона и фактически нового лидера право-фашистского заговора в РККА. Но Сталин об этом еще не знал, но он принял меры против пагубного положения дел в генштабе, сняв Егорова и назначив на эту важную должность Бориса Шапошникова, лоялиста, честного человека.

Сталин продолжил критику Егорова вспомнив об деле Романа Абашидзе, бывшего началтника школы танковой бригады МВО, потом командира взвода и лейтенанта Тбилисского военного училища. Тут досталось не только Егорову, но и Буденному: «Взять хотя бы Абошидзе: забулдыга, мерзавец большой – я слышал краем уха об этом. Почему-то обязательно надо дать ему – механизированную бригаду. Правильно я говорю, т. Ворошилов?

Ворошилов. Он начальник АБТ войск корпуса.

Сталин. Я не знаю, что такое АБТ.

Голос с места. Начальник автобронетанковых войск корпуса.

Сталин. Поздравляю! Поздравляю! Очень хорошо! Почему он должен быть там? Какие у него достоинства? Стали проверять. Оказалось, несколько раз его исключали из партии, но потом восстановили, потому что кто-то ему помогал. На Кавказ послали телеграмму, проверили, оказывается, бывший каратель в Грузии, пьяница, бьет красноармейцев. Но с выправкой! (Веселое оживление в зале.)

Стали копаться дальше. Кто же его рекомендовал, черт побери! И, представьте себе, оказалось рекомендовали его Элиава, товарищи Буденный и Егоров. И Буденный, и Егоров его не знают. Человек, как видно, не дурак выпить, умеет быть тамадой (смех), но с выправкой! Сегодня он произнесет декларацию за советскую власть, завтра против советской власти, какую угодно! Разве можно такого непроверенного человека рекомендовать.»