Что скрывают мутные воды

Напарник провел пальцем по экрану, считая в уме.

– Двадцать семь, – сообщил он, закончив и продолжая смотреть в компьютер. Уэст не ожидала, что он скажет еще что-то, но, видимо, хорошее настроение сегодняшнего утра сделало его более общительным. Он продолжал, откинувшись на спинку стула: – Удивительно, да? Даже сейчас, спустя два месяца после ее исчезновения, двадцать семь сумасшедших пишут нам, чтобы сказать, что видели Оливию Каррен. Я имею в виду – они же не видели ее на самом деле. Просто попалась похожая девочка-подросток… – Роджерс мотнул головой в сторону писем у нее на столе. – Думаешь, имеет смысл нам тут оставаться?

Прежде чем ответить, Уэст на секунду прикусила губу.

– Шанс еще есть.

Они разработали свой принцип расстановки приоритетов. Зеленый цвет означал низкий приоритет. Такие сообщения они просто заносили в базу и забывали. Практически вся информация, поступавшая к ним, относилась к «зеленой зоне».

Иногда попадались «оранжевые» зацепки. Оранжевый означал, что информация может быть достоверной. Такие данные подвергались проверке, но не сразу – их ставили в очередь. Оранжевую зацепку проверяли с помощью одного или нескольких телефонных звонков, которые подтверждали ее или опровергали. Изредка – и это считалось большим везением – для проверки оранжевой зацепки надо было выезжать из офиса. Настоящая работа детектива, как говорил Роджерс. Но чаще всего и оранжевые зацепки быстро превращались в зеленые.

Еще были красные. Точнее, оставалась гипотетическая вероятность, что они возникнут. Красная зацепка – если таковая появилась бы, – должна была содержать очевидно достоверную информацию и расследоваться немедленно. Но почти за месяц поисков красных зацепок к ним не поступило. Никто в участке уже не верил, что такая может появиться – слишком много времени прошло. Никто, кроме Уэст. Она по-прежнему не теряла надежды на то, что очередное письмо или телефонный звонок выведут их куда-то. Роджерс посмеивался над ней, но с долей уважения к ее настойчивости.

* * *

В первом конверте, который Уэст открыла тем утром, лежала записка, начерканная от руки на фирменной бумаге отеля «Сити Гарден». Продираться сквозь колючий почерк оказалось нелегко, но Уэст довольно быстро разобралась: анонимный отправитель утверждал, что видел Оливию Каррен в открытом плавательном бассейне отеля в Маниле, на Филиппинах. Подробностей он не сообщал – не указал даже даты, когда это произошло. Интуиция подсказывала ей, что его информация ничего не стоит, но Уэст все равно включила компьютер и ввела «Манила» в поисковую строку базы данных. Ничего не высветилось. Она попробовала «Филиппины», потом «Отель Сити Гарден» – с тем же результатом. Написала по-другому, с разными распространенными ошибками. Опять мимо. Больше никто не видел Оливию Каррен на Филиппинах.

Тут она напечатала «плавательный бассейн», и появилось пять результатов. Еще пятеро человек считали, что видели пропавшую девочку в бассейне: трое – в США, один в Аргентине и один во Франции. Удовлетворенная, она нажала на кнопку, чтобы создать новую запись. Отсканировала письмо и занесла в базу электронную версию, а оригинал спрятала в папку за сегодняшнее число, – если он понадобится, его можно будет отыскать по дате. Зафиксировала подробности «эпизода», добавила ключевые слова «Манила», «Филиппины» и «плавательный бассейн», потом пометила ввод зеленым. Протянула руку и взяла следующий конверт.

Так прошло три часа.

* * *

– Ты как там? Я что-то проголодался, – отвлек ее от работы голос Роджерса.

Уэст глянула на оставшиеся конверты.

– Еще три. Хотела разобраться с ними до обеда, – ответила она, ожидая, что напарник позволит ей закончить. Но он снова заговорил:

– У меня еще двое видели ее в Париже.

– В Париже? – переспросила Уэст. Попыталась вспомнить – вроде бы Париж уже где-то всплывал… Может, и правда?

– Ага, только не очень-то возбуждайся. Оба сообщения ложные. Они сделали фото – возраст не тот, рост тоже. Одна вообще толстуха. Каким образом она могла потолстеть за два месяца, а? Или, по их мнению, она скрывалась, сидя на Эйфелевой башне и поедая пончики?

– Но Франция… – пробормотала Уэст задумчиво. – У меня тоже были сообщения из Франции недавно.

– И теперь ты прикидываешь, совпадение это или нет? Так вот, не совпадение. Я тебе скажу, что это такое. – Роджерс подался вперед. – Триста двадцать миллионов американцев знают, что девочка пропала, и считают это трагедией, потому что она симпатичная. Эти люди ездят в отпуск – хоть иногда, – и там им случается оторваться от телефона и поглядеть вокруг. И когда это происходит, они внезапно замечают других людей. Включая девочек-подростков, которые бывают весьма хорошенькими и могут походить на Оливию Каррен. Уж поверь мне. Вот почему Франция и всплывает. В это время года американцы обожают отдыхать там.

Уэст уже слышала эту теорию от Роджерса раньше, но со временем та становилась все детальней и красочнее. Следовало признать, что зацепки, попадавшие к ним, полностью ее подтверждали.