Что-то не так (СИ)

Ддейхерг, можно подумать, все понял – потому что усмехнулся и покачал головой:

– Гейстентдемо, ведхетт, – и потащил дальше вперед, будто сам был в порядке, а хромал за ним Марк.

К этому времени характер стен изменился – они стали слагаться словно из многоугольных стержней, сплавленных в группы разнообразной длины и так образующих многоступенчатые «балконы». Ддейхерг, оказавшись у ближайшего настолько низкого, что до него можно было дотянуться, остановился, ухватился за край, подтянулся, и с легкостью выбрался на уступ. Марк ухватился за ним, попробовал подтянуться – и вдруг ощутил, что сил нет, вообще, нет чтобы просто один раз подтянуться.

Ддейхерг вытянул его на «балкон», поставил на ноги (опять же, словно калекой был его спутник), указал вверх. Уступы здесь появлялись уже так часто, что по ним вполне получалось преодолеть всю стену. Только сил никаких уже не осталось. Марк упал у стены, прислонился спиной, вытянул ноги; однако Ддейхерг, балансируя на здоровой ноге, вздернул за шиворот:

– Ххайнеммде хостэеххайнгсе, – доскакал до следующего уступа – своего рода маленький глинт, – подтянулся, выбрался на этот «балкон», обернулся. – Роо!

Марк (странно, такой внезапный упадок сил, может быт, связан с этой кислотной вонью?) подошел, подпрыгнул, повис на руках, сил в которых было «ноль минус один». Ддейхерг снова вытащил Марка наверх.

– По-моему, меня тошнит, – тот снова свалился, припал к стене. – Что это за ерунда?

И снова был вздернут на ноги.

На самом верху, под финальным участком стены – метров десять-двенадцать до края, – оказался незаметный снизу балкон, шириной метра четыре, шедший, похоже, по протяженности всего каньона. Здесь наверху стена испещрялась трещинами и пещерками. Ддейхерг, который на каждом уступе с возрастающей озабоченностью оглядывал бегущие тучи, все более жирные и тяжелые (Марк таких вообще никогда не видел – словно огромные комья мокрой фиолетово-серой бумаги), указал на ближайшую трещину:

– Векхенгсент оддетт! – подтолкнул к ней.

Доскакал сам, затолкал Марка (тот последние пять минут чувствовал себя так плохо, что темнело в глазах), протеснился. Они забились метра на полтора; Марк внутри, Ддейхерг снаружи. Гром, доносившийся последние двадцать минут все громче и жестче, вдруг обвалился так, что затряслись стены. Через минуту обрушился ливень. В пещерку проникла едкая вонь – глаза зачесались, в носу защипало, захотелось кашлять.

– Это что за хрень такая еще?! Откуда?!

– Тейстесхеммдетт.

– Я это уже слышал. И что?

Ливень длился недолго, пять-шесть минут. Марк, который все это время почти не дышал, наконец отдышался – ливень прошел, с ним ушла едкая вонь. Он пошевелился, но Ддейхерг тронул его за плечо:

– Могхедеххеммде.

– Не высохло, понял. Подождем. Нет, но как же все-таки так? Тейстесхеммдетт – и сразу такая хрень? Как такое возможно? Как вы докатились до такой жизни? Вообще просто.

– Вообще просто.

– Опять троллишь. Или у вас так принято? Повторять крайние фразы? Типа согласен? Ну тогда хоть понимать надо что повторяешь. Прекращай троллить, а то не дам тебе ттайргес!

– Ттайргес геэссейленг нгайсейнгдент, – голос снова стал жесток и властен.

– Да, да. Договорились ведь.

Наконец Ддейхерг счел возможным выбраться и извлечь из трещины Марка. Тот, совершенно без сил, рухнул на камень уступа; но Ддейхерг снова вздернул за воротник, запрыгал дальше на север – одной рукой держась за стену, уже сухую, другой – волоча несчастного спутника. Метров через четыреста стена справа просела, образовав понижение, в которое влился балкон. И еще через двести метров они, наконец, выбрались из каньона, и снова оказались на холмистой равнине.

Марк огляделся – и вначале даже не разобрался, что в этих местах собственно был – что шел, с Нейгеттом, по этим местам по дороге – ее, надо думать, теперь также размыло кислотным ливнем. (Интересно – тот город, мертвый, где они разлучились с Эйнгхенне, – тот город тоже обречен на подобную смерть? И та западная дорога? Или там что-то другое?) Холмы простирались к востоку унылым морем лысых бугров. Серый губчатый камень, как видно, «объеденный» ливнем – вымылось все «растворимое», осталось самое стойкое. Кстати, за кряжем, на котором еще позавчера высилась башня, холмы имели аналогичный вид; как минимум раз это явление здесь уже наблюдалось. И наблюдалось, похоже, очень давно – та западная равнина выглядела далеко не такой «свежей» как эта. Пористость была почти незаметна – как видно, давно забилась, сгладилась; и, кстати, можно предположить, что после такой «обработки» на земле больше ничего не росло. Во всяком случае, некое долгое время.

– Эйнейнгде ведхесс, – Ддейхерг указал на север, где на горизонте хмуро мерцала очередная горная цепь.

– Ладно, – Марк подставил плечо. – Ну, а то, что пожрать в этом месяце нам не судьба, я уже понял.