Чудеса практической медитации

2.

Продолжаю разговор о взаимодействиях со своим эгрегором. Человек одинокий, находящийся вне эгрегора, как в приведенном рассуждении о его беспомощности перед массированной волной любой пандемии, есть крайне тягостное явление, аномальное и опасное для любой особи человеческого содружества. Но и тот, кто начисто забывает о своей индивидуальности, о своей особности, также аномален. Эгрегорное сообщество, состоящее из сочетания наших тонких энергий, практически зеркально отражает ситуацию в реальном сообществе людей, в плотном физическом мире: там тоже есть два полюса — оголтелого индивидуализма и нерассуждающего, беззаветного коллективизма. Законченный индивидуализм, то есть самодовлеющая самость, эгоизм — так же как и полная безликость, отсутствие самобытности и самостоятельной точки зрения, постоянная готовность подчиниться любому массовому настрою вплоть до разгула низменных страстей толпы — все это обоюдонепримеримые и неприемлемые крайности. Нет сомнения в том, что идеальное положение дел предполагает как ярко выраженную индивидуальность человека, так и его способность солидаризироваться с единомышленниками в достижении общей цели, являющейся благом не для одного только человека, но для многих. Точно так же должна складываться ситуация и в отношениях со своим эгрегором: поддерживая его, не терять головы, сотрудничать, но не отдаваться в добровольное рабство! К примеру: конечно же, регулярные лыжные прогулки по воскресеньям зимой — занятие замечательное, и компании, складывающиеся на этой основе — дело доброе, но если в какое-то из воскресений у вас появляется возможность посетить редкий вернисаж или возникнет необходимость помочь знакомым с переездом на другую квартиру, то, может быть, беззаветную страсть гонщика-лыжника или слаломщика следует в этих особых случаях и поумерить?

3.

С помощью последнего примера мы подошли к разговору о соотношении более крупных категорий, чем соотношение различных интересов, пересекающихся внутри одной-единственной души. Мы подошли к анализу тех нередких в нашей жизни ситуаций, когда пересекаются интересы различных эгрегоров. Сразу выскажусь определенно: по возможности, следует избегать конфронтации. Так, например, у нас с вами, благодаря развитию некоторых способностей, появляется возможность влиять на погоду, и само собой разумеется, что по нашим бытовым обстоятельствам нам хотелось бы, чтобы лето — пора, предназначенная для отдыха и отпусков, — было сухим и солнечным. Но как быть с работниками сельского хозяйства, которым Ьез регулярных дождей, орошающих посевы и луга, никуда не деться? Смеем ли мы свои узкоэгоистические интересы реализовать в противовес аграрному сектору? И дело даже не в том, что мы же и пострадаем из-за неурожая и вздувшихся цен на продукты сельского хозяйства. Дело в том, что на тонком уровне могучий аграрный эгрегор найдет возможность жестоко отомстить эгрегору бездельников-дачников. Я не могу сказать, как конкретно это проявит себя: то ли случайными вроде бы пожарами у тех лиц, что вообразили себя властелинами природы, то ли закисанием воды в их пересохших колодцах, то ли еще более неприятинтересов других ными ударами судьоы, но у меня нет никаких сомнении в том, что удары эти воспоследуют непременно, а первопричиной их будет эгрегорный эгоизм, отсутствие понимания

Приведу для полной ясности пример сугубо личностный: всем вам ведомо, что моя деятельность направлена на оздоровление каждого, кто только готов приложить мало-малейшие усилия для поддержания себя в достаточной, доброй психофизической форме и норме. Кажется, что в этом плохого? Да, с нашей точки зрения, плохого в этом ничего нет, но глянем на положение дел с позиции медицинского эгрегора: чем выше планка уровня народного здоровья, тем, следовательно, ниже планка уровня оплаты тех, кто живет, причем весьма благополучно, лишь в тех условиях, когда в обществе много больных, когда уровень здоровья населения неудовлетворителен. Но мало того: ведь работа моя и мне подобных подрывает также и благосостояние столь могущественной сферы современного производства, как фармацея. Но если бы только ее! А куда мы денем интересы винно-водочного сектора (это десятки и десятки миллиардов рублей), а куда мы денем материальную заинтересованность производителей табачных изделий? Как не будем учитывать бандитской свирепости наркобаронов и всей тянущейся за ними своры наркодельцов? Скромно опускаю в этом перечне интересы такой могущественной и разветвленной сферы нашего быта, как организация похорон и ритуальных услуг. И выхожу на самый, может быть, мощный противодействующий фактор — это на инерцию сельского хозяйства, в котором заняты, в масштабах одной только нашей страны, десятки миллионов человек, подавляющее большинство которых тратит свою жизнь, то есть свой труд и свое время на производство продуктов, отнюдь не самых рациональных и полезных для человеческого здоровья.