Чудеса в решете

Степняк неохотно отпустил волосы, но кинжал от шеи не убрал.

Антон полюбовался на чумазое, в слезах, лицо и неожиданно для всех приказал:

— Встань с колен, дитя гор. Теперь ты служишь мне. Назови свое имя. Девушка кинула взгляд на Эрзая и ладонью отвела кинжал от шеи. Оперлась рукой о землю и с трудом поднялась. Гордо тряхнула короткими рыжими волосами.

— Почему ты думаешь, что я соглашусь тебе служить? — спросила она.

— Есть две причины, — с усмешкой на губах ответил Антон, он забавлялся ситуацией и чувствовал свою власть над ее жизнью и смертью. Такое ощущение он испытал впервые, и оно ему понравилось.

— Ты наемник, и я покупаю твою службу на год.

— На год?.. И что ты мне заплатишь за службу… и запомни, я с тобой спать не буду…

— Не будешь, и не надо. Желающих согреть мне постель хватает… А плата… это твоя жизнь. Что скажешь? Хорошее предложение?

Девушка, не ожидавшая таких слов, удивленно уставилась на Антона, захлопала ресницами и растерянно оглянулась. Собравшиеся вокруг воины громко, в один голос, заржали, как их кони в бою.

— Неплохое… — наконец произнесла она. — А если я не соглашусь?

— Тебя не будут бесчестить, тебя просто убьют, — спокойно ответил Антон.

— Ты сможешь убить женщину?

— Хороший ход. Это показывает, что ты умна, но наивна. Раз ты выбрала вместо стирки пеленок воинское ремесло, будь добра подчиняться правилам войны. Теперь найди своего коня и возвращайся, нам надо еще поговорить.

Девушка еще раз бросила на него быстрый взгляд, полный сметенных чувств, и, прихрамывая, пошла к коню, который стоял в стороне и не убегал.

— Эрзай, бери троих бойцов и собирайте трофеи. Убитых погрузите на коней и отвезите в крепость. Пусть Франси распорядится, чтобы этих бедолаг похоронили крестьяне. Монеты, что найдете у наемников, отдашь мне, я поделю их между всеми, кто сражался в этой битве… кроме гордой горки и Торвала.

Эрзай дернулся выполнять приказ и остановился.

— А ему почему не даешь? — глядя на бесстрастно сидящего на коне шера, спросил он.

— А ему деньги зачем? — удивился в ответ Антон. — Торвал самый богатый из нас, он деньгами ссужает крестьян. Верно, Торвал?

Шер равнодушно кивнул.

А Эрзай посмотрел на подошедшую девушку, державшую коня под уздцы, и спросил:

— А девку зачем взяли в отряд?

— А это ты у Торвала спроси, он все знает, — уклончиво ответил Антон.

Неуспокоившийся Эрзай, с досадой перевел взгляд на шера.

— Зачем? — спросил он того. Все притихли, ожидая ответа. Даже девушка с интересом уставилась на широкого, как степь, Торвала.

Торвал не подкачал. Он глубокомысленно произнес:

— У милорда на нее свои планы. Тебе-то что? Ты женат.

Девушка задохнулась от возмущения.

— Я за тебя замуж не пойду! — вырвалось у нее, и она поняла, что сморозила глупость. Покраснела так, что стало видно даже под слоем засыхающей грязи, и прикусила язык.

— Ну не пойдешь, и не надо, — равнодушно ответил Антон. И уже своим воинам скомандовал:

— Сержант, выдели троих в помощь Эрзаю. Быстро осмотрите тела и несите сюда монеты, поделю их, чтобы вы смогли что-то в городе себе или родным прикупить.

Денег оказалось двенадцать империалов серебром и медью. Немного, учитывая, что всадников было восемнадцать человек.

По одному империалу получили Эрзай, Ермидан и сержант, и по их лицам видно было что они счастливы.

«Эти трое, может, никогда и не держали таких денег в руках», — подумал Антон.

Пополимпериала получили остальные бойцы отряда и были безумно рады. Они не надеялись на такую щедрую награду. Остаток по праву забрал себе Антон. По устоявшейся традиции лорд получал половину трофеев. Но он оставил себе лишь два империала.

Оставив Эрзая с тремя бойцами собирать тела, отряд двинулся дальше. Девушка, погруженная в свои мысли, молча ехала рядом с Антоном. Но перед этим он отправил ее умыться в реке. Надо отдать должное, наемница оказалась красивой девушкой. Рыжие волосы до плеч. Большие, синие, как небо, глаза, в которых пряталась печаль. Тонкий аристократический нос и пухлые красные губы. Единственное, что ее немного портило, на вкус Антона, у нее были широкие плечи и ладони в твердых бляшках мозолей. Одета она была в кожаный доспех с кольчужными вставками. На поясе висел кинжал и небольшой топор, немного больше томагавка. Дополняли ее наряд кожаные сапоги до колен и клетчатая юбка, из-под которой виднелись коричневые суконные штаны. На голове кольчужный шлем со стальной чашей на темечке.

«Защита так себе», — разглядывая рыжую воительницу, подумал Антон. Он тоже ехал молча, не спеша заводить разговор. Девушка ехала слева от него, а справа, прищурившись от яркого солнца, поднявшегося за лесом на востоке, — Торвал. Эрзай и Ермидан ускакали далеко вперед. Отряд Антона разделился. Четверо всадников ехали впереди Антона, трое позади.

Вскоре, как и ожидал Антон, рыжая не выдержала и спросила:

— Ты не сказал о второй причине, почему взял меня в отряд?

— Ах, это?.. Как твое имя?

— Вираг.

— Странно. Обычно у вас, горцев, длинные имена. Вечерний Туман, Утренняя Роса…

Взгляд девушки стал напряженным и странным.

— Откуда ты знаешь эти имена? — спросила она.