Чудеса в решете

Хозяин лавки долго смотрел на женщину и о чем-то думал.

— Когда это случилось? — наконец спросил он.

— Да уж как четыре седмицы тому назад.

— Он так и сказал, что они убили Орлика?

— Так прямо и сказал, — подтвердила женщина. — Отрубили, мол, Орлику голову и бросили тело в болото.

— Хорошо, я услышал тебя, вот, возьми, — и на прилавок упал медяк достоинством пятьдесят дибар. — Возвращайся и следи за тем, что там происходит.

— Спасибо, господин, — женщина подхватила монету и поклонилась. Когда дверь за ней закрылась, хозяин лавки крикнул:

— Манита! Подь сюда.

Из склада выглянула девочка лет десяти.

— Чего, батюшка?

— Посиди здесь за меня. Мне отлучиться надо.

— Хорошо, батюшка.

По прибытию с болота Антон распорядился сделать еще два креста. Один поставил на самом верху башни замка под крышей из теса. А второй спрятал на кладбище за рекой, в склепе. Таким образом он хотел защитить замок и деревню от светлых чар. А то, что Рассветные могут вскоре пожаловать, у него сомнений не было.

Он не давал покоя себе и окружающим. Тренировался с оружием. Обучал новобранцев. По его указаниям шили форму, делали оружие и доспехи. Он спешил и при этом много размышлял. А еще он стал видеть сны. Странные и малопонятные. Поделиться своими снами с кем-то из живущих в замке он не спешил. Раз за разом ему снился темный туннель, по которому он шел, с удивлением разглядывая серые глянцевые стены. Мимо него, обтекая, скользили светящиеся змеи. Они пытались напасть, но, не долетая пары шагов до Антона, резко сворачивали в сторону, а когда он хотел схватить какую-то из них, они ловко выскальзывали из его рук. На выходе из туннеля его ждал Робарт. Он что-то кричал ему. Но что точно, Антон разобрать не мог. Когда он приближался к Робарту, за спиной рыцаря Рассвета поднималось ослепительное сияние. Оно так ярко светилось, что Антон не выдерживал и закрывал глаза. Когда же он открывал их, то Робарта уже не было. Антон кричал, звал его и каждый раз просыпался от своего крика. Затем он долго лежал, дрожа в холодном поту и рукой ухватившись за крестик, и, в конце концов, обретал покой. Но вместе с покоем к нему приходили мысли, что крестик, который он носит, не просто украшение. Эти мысли заставляли его размышлять над возможностями креста, и в размышлениях приходило понимание, что с ним нужно уметь взаимодействовать. Нужно пробовать его использовать в разных ситуациях. Сначала он помогал ему избавляться от ран, усталости и предупреждал его о магических атаках в виде ощущений холодной изморози. Но внутри у него зрело понимание, что возможности креста как амулета гораздо шире. И Антон стал с ним экспериментировать. К сожалению, спросить у кого бы то ни было про крест он не мог. Госпожа Заката после похода в болото перестала отвечать на его вызовы, а обращаться к Франси или Аристофану он считал лишним и даже где-то опасным. Он был чужим в этом мире, и мир отвечал ему затаенной недоброжелательностью. Единственный житель этого мира, кому он доверял, был шер. И шер платил ему взаимностью. Поэтому Антон спешил укрепить свои позиции. Торвал чеканил монеты и отливал из бронзы оружие для стражи. Франси занималась хозяйственными и финансовыми вопросами.

Как-то, на третий день после возвращения из болота, за ужином Франси проговорилась, что хорошо бы вилланам ссуды давать. Люди они работящие, могли бы закупить скот, лошадей, инструменты, распахать больше земли. В городе и окрестностях узнали бы, что новый владетель дает ссуды и разрешает сеять филиссу. Пришли бы новые вилланы, селиться стали бы на пустующих землях, филиссу сажать. И доход был бы больше. Жаль только, денег на все это нет. Антон выслушал сенешаля и сразу смекнул, что можно сделать.

— А мы откроем для них кредитный банк, — недолго думая, решил он.

— Банк? А что это? — как всегда, первым спросил Флапий.

— А кто у вас тут ссуды выдает?

— Ростовщики, милорд. Но они берут большой процент…

— Ну, а мы будем давать беспроцентный кредит. Медью. А брать обратно будем серебром. Франси, объяви старосте, что шер Торвал готов ссужать крестьян деньгами без процентов.

— Я? — шер выпучил глаза, уставившись на Антона.

— Ну не я же! Мне как сквайру это делать неуместно. А ты шер, и у вас, шеров, всегда есть свободные деньги. Ведь есть, Торвал? Сознавайся.

— Сознаться? Э-э… В чем?

— В том, что ты накопил некоторый капитал, на похороны. — нашелся Антон.

— На похороны?.. Чьи похороны? — Шер выглядел настолько растерянным и изумленным, что Антон стал говорить за него.

— На твои похороны, Торвал. Вот как ты мыслил видеть свои похороны?

— А я… мыслил? — моргая, переспросил шер.

— А разве шеры бессмертны? — ответил вопросом на вопрос Антон и стал, кривляясь, подавать Торвалу знаки.

— Нет, не бессмертны, но … Он всмотрелся в дергающееся лицо Антона, и наконец до него стало доходить, что Антон что-то задумал. — Я собирался… накопить монеты… э-э-э, медные, значит. Устроить пир… и посмотреть, как меня провожают в последний путь.

— Как же ты посмотришь, Торвал, коли ты уже умер? — удивился Флапий.