Чудо-юдо, Агнешка и апельсин

Но Михал успел заметить, что она покраснела. Обратил на это внимание и Витек.

- Михал, и всегда ты так! - сказал он с укором. - Любишь ни за что ни про что человека подколоть!

- Ты что? - искренне удивился Михал.

- А ты видел, как она покраснела? Ей же неприятно - все-таки это ее тетя!…

…Было еще светло. Михал опять лежал один и слушал, что делается в квартире. Старики мыли вдвоем окно, приводили в порядок балкон. Пан Франтишек радовался, что герань хорошо перезимовала в погребе и дала много новых побегов.

А вот голос медсестры:

- Пани Леонтина, я же сказала, что сама вымою вам верхние стекла. Ну-ка, слезайте со стола! Живо-быстро!

- Что вы, Анеля, голубушка! Мы потихоньку как-нибудь и сами справимся, - кряхтела пани Леонтина. - У вас и своих забот полон рот!

- Вот именно. Поэтому мне только и не хватает, чтобы вы еще себе руку или ногу сломали… Нет, лучше уж я сама окно вымою. Мне не трудно…

Михал берет в руку апельсин. Тяжелый. Наверно, граммов двести пятьдесят весит. Пахнет вкусно… Пусть еще полежит на стуле… А может, отвезти его маме?… Мама, конечно, сразу же разделит его и отдаст малышам. Корки спрячет. Она всегда добавляет в компот из сушеных слив немного корок.

…Значит, это Агнешка?

Агнешка вернулась еще засветло. Повертелась по квартире. Довольно долго стояла на балконе у стариков Шафранец. Слышался обрадованный голос пана Франтишека:

- Ты даже не представляешь себе, детка, какую радость ты мне доставила! Я давно думал, как хорошо бы пустить по этой стене виноградную лозу. Это ведь южная сторона…

- Тебе что-нибудь принести? Хочешь, принесу книжку почитать? - заглядывает Агнешка к Михалу.

- Нет. Читать неохота. И вообще, ничего не надо. Лучше посиди у меня немного. Расскажи что-нибудь.

- Ладно. Только подожди, я сейчас приду. Отдам пани Петровской корки от апельсина. Вот, - она показывает на оттопыренный карман фартука, из которого торчат золотистые, с белой подпушкой корки. - Мать Витека положит их в тесто, понятно?

Так, значит, не Агнешка?…

Агнешка возвращается с веткой сирени. Веточка в стакане воды совсем небольшая, но с ней в комнату входит весна.

- Красивые цветы, правда? - спрашивает Агнешка. - Там, в Констанцине, у тети, их видимо-невидимо! Мне дали бы и больше, но зачем кусты обламывать, правда?

- У нашего соседа в Лодзи, - рассказывает Михал, - тоже здоровый куст сирени. У забора растет. Ветки на нашу сторону свешиваются. Зацветет - красота!… А ты зачем ездила в Констанции?

- Надо было отвезти книги, которые брала тетя. Тетя просила привезти их в субботу, но я решила пораньше, а то она будет оставлять меня на воскресенье, а мне не хочется. В воскресенье, ты же знаешь, все пойдут на воскресник. Ты, конечно, не пойдешь. А твой дядя?

- Не знаю. Его дело, - бурчит Михал. - Кисулю нашу видела?

- Видела. Но она ко мне и не подошла даже. Не узнала, что ли? - Агнешка погрустнела и заговорила о другом: - Ты почему не ешь апельсин? Не любишь? Попробуй! Сочный-сочный! А сладкий!

- Люблю. Только… пусть еще полежит. - Михал не хочет признаться Агнешке, что решил отвезти этот апельсин маме.

- А как с сочинением? Сумеешь написать?

- Ясно, сумею. А ты как думала? Для меня это плевое дело!

- Михал, давай без юмора, - серьезно урезонивает его Агнешка. - Новая учительница знаешь какая строгая! Она у нас тоже преподает. Схватишь двойку за четверть, тогда узнаешь. И охота тебе?

- Двойку? От кошки рожки! Это только твоя тетка не понимает юмора. А в Лодзи, когда я написал «В гостях у товарища», учитель только посмеялся вместе со всем классом, и все, ясно?

- Так и сошло?

- Сошло. Пришлось, правда, второй раз написать, без юмора.

- Вот и теперь давай без юмора, - настаивает Агнешка.

- Будь спокойна! Напишу. Думаешь, не сумею? Еще как сумею! - бахвалится Михал. - Просто мне иногда неохота.

- Ну ладно, - успокаивается Агнешка. - Хорошо. Я знаю, что ты сможешь, если захочешь. Ты только захоти.

- Но смотри, Витеку ни слова! - предупреждает Михал.

- Конечно, - соглашается Агнешка. - Но я эту тему уже проходила и, если хочешь, могу тебе помочь. Ты только напиши черновик.

- Ладно, посмотрим. А ты, главное, помалкивай.

Когда дядя возвращается из города, Михал вспоминает разговор о балконе: «А если обрушится?»

- Дядя, а правда, что балкон у Агнешки может обрушиться?

- Чего ему рушиться! Этот балкон прочнее, чем у Шафранца… Откуда это цветочки?

- Агнешка привезла. От тети, которой нашу Кисулю отдали, - ответил Генек, который вот уже несколько минут стоял возле кровати Михала. - Она и нам дала, и дедушке Шафранцу тоже, и тете Анеле, и у себя в комнате поставила. Я и зашел посмотреть, а у вас есть?

- Вот видишь, Михал, какая она?… Умеет девчушка ладить с людьми, этого у нее не отнимешь. Шафранец ее любит, а если он кого любит, то и пани Леонтина помалкивает!… Пойду-ка я открою ей балкон… Куда это я молоток сунул?… Хорошая она девочка.