Чудовище для проклятой

На мгновение я позволила себе положить голову ему на плечо. Похоже, Асторшиэр отгородил нас каким-то заклинанием от остальных. По крайней мере, другого объяснения происходящему я не находила — прошедшие мимо приоткрытой двери двое стражей просто проигнорировали собственного Повелителя.

— Предел занюхивания на сегодня достигнут, — засмеялась искренне и легко — и все-таки высвободилась из цепких рук. И продолжила уже гораздо серьезнее. — Так какие у вас планы по поводу заговорщиков, мой Повелитель?

— Шиэр. Когда мы наедине — зови меня по имени. Мне будет приятно, — ответил он коротко с обескураживающей прямотой.

— Я… поняла вас… тебя, Шиэр. Но мне хотелось узнать ответ на свой вопрос.

— Полагаешь, я обязан на него отвечать? — разноцветные глаза сощурились.

И как раньше он мог казаться таким бесчувственным сугробом? Пусть и сейчас эмоции императора не были выражены ярко, однако я легко улавливала малейшие изменения в чужом настроении.

— Возможно, и нет. Я не могу знать, насколько серьезны ваши слова по поводу того, что мы могли бы быть на равных. Я не строю иллюзии по поводу своих знаний, — усмехнулась, мотнув головой, — но мне важна сама мысль о том, что ты это допускаешь не в шутку.

Разноцветные глаза посмотрели задумчиво и понимающе.

— Я скажу то, что могу сказать. Не больше, чем любому из моих исполнителей, — ответил, наконец, неохотно, — лишь потому, что ты понимаешь — некоторыми сведениями не стоит делиться вообще. Вся картина на данный момент лишь в моей голове. Не потому, что я не доверяю тебе…

— Я поняла. Нет нужды объяснять. И… спасибо.

Легкое касание руки. И в ответ чужая сильная ладонь ложится на щеку, а я греюсь в её тепле. Все же пугающее это чувство — любовь. Так легко расправить крылья — и не менее легко их потом лишиться.

Но если всю жизнь бегать от чувств, то стоит ли вообще жить? Да и жизнь эту иначе, чем существованием не назовешь.

Пальцы очертили контур моих губ, провели по прикрытым векам, коснулись щек, вызывая улыбку.

— Красивая… и моя… — в негромком голосе мужчины слышалась незыблемая уверенность. И что-то ещё. Жаркое, непривычно-щедрое, завораживающее. Мотылек был готов полететь на огонь, — ayna…

Мужчина коснулся костяшками пальцев моего лба и резко сделал шаг назад. Его глаза потемнели, а ноздри хищно раздувались. Казалось, он вот-вот сорвется и… И все же сила привычки и бесстрастность сыграли свою роль и Асторшиэр взял себя в руки… к сожалению. Или, к счастью, потому что место было совершенно не подходящим.

— Что касается того, о чем ты так желала узнать… я уже знаю тех, кто всё это устроил. Всех или практически всех. Как я и говорил — ваша сумасшедшая вылазка все же возымела определенный эффект. Но действовать придется быстро, чтобы никого не спугнуть, — император недобро улыбнулся уголками губ, — и действовать я начну немедленно. Ты останешься на попечении Леаррена. Настоятельно прошу не проявлять самостоятельность и позволить ему позаботиться о тебе. Бумаги о его оправдании уже подписаны. Я приготовил ловушку для наших чрезвычайно заботящихся о троне друзей. Приманку, от которой они отказаться не смогут, — тяжелый взгляд на мгновение остекленел, словно мужчина думал о чем-то чрезвычайно неприятном.

— Они придут… чтобы уничтожить тебя, — я не спрашивала. Я действительно многое поняла из этих недомолвок. Но не нашла в себе сил попытаться отговорить его.

Осознавала, что это будет лучшим выходом. И ещё, несмотря на испытанный страх, я была полностью уверена в силах императора. И в том, что те, кто пытался ему противостоять, просто не осознавали всей его мощи.

Не могли осознать. Понять. Принять, что он настолько сильнее их.

— Смотрите, оставьте нам хотя бы трофейные шкурки, мой император. И трофейные сокровищницы, безусловно, — заставила себя улыбнуться.

Женщина должна верить в своего мужчину. И не должна ни жестом, ни словом дать ему понять, что у неё на душе. Любое сомнение может губительно сказаться на происходящем.

Асторшиэр ничего мне не ответил. Как я заметила, анорр не любил лишних слов. Только теплые губы мазнули по макушке. А потом он обхватил ладонями мое лицо, вглядываясь как-то отчаянно пристально.

— Береги себя, звездочка. Мне наплевать, если эти сумасшедшие хоть пол дворца разрушат. Но с тобой не должно ничего случиться. Ты поняла?

Больше слов было не нужно. Ни слов, ни заверений, ни клятв. Когда веришь — чувствуешь сердцем. Глаза на мгновение защипало, но я упрямо мотнула головой и улыбнулась уже смелее.

— Я буду в порядке. И для меня главное, чтобы был в порядке ты. Если что-то случится… они очень позавидуют, что ты не успел прибить их шкурки в главном зале дворца.

Нет ничего страшнее любящей женщины… для её недоброжелателей и врагов её мужчины, конечно же!

Прозрачные крылья на миг окутали меня и исчезли искрами света.

Щит, закрывающей нас, пропал, и придворные, увидевшие императора, поспешили освободить данный коридор от праздного шатания.

К нам подошел Леаррен.

— Пора? — он серьезно посмотрел на брата, перевел взгляд на меня и кивнул каким-то своим мыслям.

— Да, Леар. Идите.