Чудовище во мне

– Я не играла ни в какие психологические игры, я действительно считаю, что Пол Моррис незадолго до своей трагичной смерти контрабандой ввез в страну бриллианты, – ровным голосом отвечаю я, делая воздушные кавычки, произнося слово «трагичной».

Кевин меняется в лице. Сжимает камни в массивный кулак и, не скрывая своей злости, смотрит мне в глаза.

– Какого черты ты творишь? Ты мне обещала! Откуда у тебя эти камни?

– Давай так, пока что это только догадка. Проверь эти камни, и если я окажусь права, мы с тобой поговорим. Я расскажу все, что знаю, и ты уже сам решишь, кто из нас прав – я или твой непоколебимый друг. Договорились?

Глава 12

На флешке, что с таким презрением швырнул на стол Нортон Клаттерстоун, судя по названиям файлов, находятся не только копии бумажных материалов, но и видео показаний очевидцев, членов семьи, а также видеозапись экспертизы реакций собаки на ряд возможных команд атаки. Однако, несмотря на такое изобилие информации, я решаю начать с записи допроса Коллина Морриса спустя неделю со дня трагедии.

Налив себе бокал белого вина, бросаю беглый взгляд на экран телевизора. Пятнадцать минут назад началось воскресное шоу, где Синди уже не единственная королева телеэфира, но яркая соведущая рядом с потрепанным временем Роном Брэдли. Повесткой скандального эфира, а я уже минут пятнадцать практически не слышу своих соседей, только крики возбужденных гостей этого шоу, стала тема свободной продажи оружия и очередная атака на учебное заведения школьником. Как по мне, тема эта не стоит и пяти минут внимания, нужно просто раз и навсегда запретить продажу оружия несовершеннолетним и взять, наконец, под контроль все теневые лавки, но Синди и уж тем более старичку Рону платят не за краткость и лаконичность, а потому они, бесспорно, сумеют выжать из нее не только час эфирного времени, но при желании превратят и в целый цикл телепередач. Делаю большой глоток вина и, набросив на плечи тяжелый вязанный плед, поудобнее усаживаюсь на диване. Снова включаю на телевизоре беззвучный режим и повторно запускаю на ноутбуке видеозапись допроса Коллина Морриса.

На какой-то миг откуда-то сверху доносятся громкий стук и детский визг, но я быстро теряю связь с окружающей меня реальностью, ныряя в замкнутое светлое пространство комнаты для допросов. В комнату входят двое мужчин, но на экране я вижу только Коллина Морриса. Бесшумно отодвинув стул, он садится за стол. В потертых джинсах, черной футболке, очках в узкой оправе ему не дашь больше пятидесяти, и все же я точно знаю, что в декабре ему исполнится шестьдесят пять. Маленький, едва заметный порез на подбородке говорит о том, что он тщательно готовился к этой встрече: не только продумал внешний вид, но и привел в порядок мысли, заготовил ответы. Прочистив горло, покашляв в кулак, он вопрошающе смотрит на своего собеседника.

– Наш разговор будет записан на видео. И я хочу, чтобы вы на камеру подтвердили, что вам было предложено вызвать адвоката, но вы отказались, – звучит за кадром ровный низкий голос детектива Нортона Клаттерстоуна.

– Да, я отказываюсь от адвоката, мне нечего скрывать, – поджав губы, отвечает Коллин, смыкая пальцы рук в замок. От него так и веет уверенностью и спокойствием. – Мне казалось, я уже ответил на все ваши вопросы.

– У нас появилась новая информация, которая может иметь отношение к случившемуся. Хотелось бы, чтобы вы кое-что прояснили.

– Хорошо, давайте приступим. У меня не так много времени, – отвечает Коллин, и я замечаю, как подрагивают уголки его губ. Указательный палец правой руки ритмично постукивает по костяшкам левой руки, точно отбивая ритм какой-то мелодии.

– Пол Моррис был довольно богатым человеком, я прав?

– Полагаю, что так, он был на пике своей карьеры. Он был востребованным и довольно успешным гастролирующим артистом.

– Для человека, который полностью контролировал его счета, вы как-то неуверенно говорите об этом.

– Да, я был опекуном Пола. Если вы не в курсе, то он родился не в самой благополучной семье. Его родители были наркоманами, и все это я сделал для того, чтобы защитить нашего Пола, – ровным голосом отвечает Коллин, пожимая плечами.

– Вы меня неправильно поняли, меня интересует кое-что другое. Вот выписка со счета Пола за последний год, вы можете объяснить эти траты?

На губах Коллина Морриса все та же едва заметная улыбка. Нет, он не улыбается, он ухмыляется, явно чувствуя свое превосходство. Он берет протянутый ему лист бумаги, я вижу, как его глаза бегают по цифрам, словно он читает какую-то бульварную прессу: ни удивления, ни интереса. Ему это безразлично.