Чулок в сто петель

Веля. Не знаю, поверите ли вы моему слову?

Флора. Я на слово не верю и родной сестре. Работала тут одна, до меня, так куда она сгинула? Вот такие ее и погубили.

Веля. Э-э, я не позволю так о себе! Извините! Спросите любую из тех, кто со мной гулял, так сказать… Я никогда не подводил в решающий момент!

Флора. Видите, теперь вы и сами по-другому заговорили, как культурный человек, стоило только захотеть… Как вас зовут?

Веля. Веля и Агнесса.

Флора. А ваша жена пусть сама приходит… не упадет с нее корона! Не надо так многозначительно улыбаться, здесь это не пройдет. Талончики мы выдаем только лично, в руки, при предъявлении прописки. Пока мы этого не делали, было много разных злоупотреблений! И пусть принесет документы на петуха, если вы его прививали, а если нет, то тем хуже для вас… скрывать это от вас я не имею права…

Веля. Видно, что вы новенькая…

Флора. Почему?

Веля. Сразу перепутали цифры. Но не нужно из-за такого незначительного замечания сразу впадать в летаргию. Кроме того, тот, кто разлиновывал эти страницы, был просто пьян. Все у него вкривь и вкось. Поплюйте на ластик и сотрите то, что вписали ошибочно, никто и не заметит.

Флора. Чтобы не стирать второй раз, давайте я сначала запишу ваши данные. Ваше семейное положение?

Веля. Как сказать… скорее несемейное… не знаю, в ваших краях тоже так говорят — «на стороне»?

Флора

. Кем же вам в таком случае приходится эта Агнесса?

Веля. Это моя святыня! Моя покойная мама! Ее имя я держу рядом со своим из уважения! Неужели вы не читали в газетах? Вот такой некролог был! Как же вы пропустили? (Вынимает из кармана газету и протягивает Флоре.) Пожалуйста, прочитайте, она это заслужила?

Флора. Нет у меня времени на чтение!

Веля. Можно не сейчас! Я же не сказал — немедленно! Или сов. секретно! (Сует газету ей в руки.) Возьмите, прочтете после обеда, когда приляжете на кушетку.

^{Флора берет и взглядом пробегает по странице.}

Это внизу! Там написано: «В память о…», то, что обведено… это я чернилами обвел!

Флора и Веля и Агнесса (она читает, он декламирует вслух вместе с ней). Охваченный постигшим меня огромным горем… в связи с трагической смертью моей нежной и благородной мамы Агнессы-Аги (она замолкает, он замолкает вместе с ней).

Веля. Почему вы остановились? Читайте дальше.

Флора

. Да вы это наизусть знаете!

Веля. А как же мне не знать!

Флора. Тогда продолжайте, пожалуйста… мне трудно читать, я в спешке позавчера забыла дома очки…

Веля. Хорошо… я тогда… в общем, без подготовки, только чтобы сделать вам приятное, но дома вы прочтите еще раз, как следует, и дайте другим прочитать, из рук в руки, я так себе это и представлял, распространить в народе…

Флора. Итак?

Веля. Если собьюсь, вы не рассердитесь? Ведь без музыки же. Начали?

Флора. Можно!

Веля. Охваченный постигшим меня огромным горем…

Драголюб (медленно пробуждается и поднимается). Дайте же и мне, пока я еще жив! (Медленно садится.)

Веля. В связи с трагической смертью моей благородной и нежной мамы Агнессы-Аги…

Драголюб

(медленно пробуждается и поднимается). Засыпьте меня цветами и венками, еще при жизни (медленно садится).

Веля. …шлю мою горячую благодарность профессору Авакумовичу… из первой хирургической клиники…

Драголюб(медленно пробуждается и поднимается). А когда умру, мне хватит и двух метров (медленно садится).

Веля. …за сердечное участие и гуманность, которые он проявил в ходе мучительного и неудачного хирургического вмешательства!

Драголюб(медленно пробуждается и поднимается). Так как грех не входит через уста! (Медленно садится.)

Веля. …во время болезни моей дорогой мамы Агнессы-Аги!..

Драголюб

(встает быстрее). Не грех есть?! (Садится.)

Веля. …а также медицинской сестре Этелке, которая была рядом с покойной и облегчала ее ужасные страдания!

Драголюб(встает быстрее). Ибо и пальцы на руке не все одинаковы! (Садится.)

Веля. …также… благодарю всех родных и друзей, которые в письменной форме выразили мне самое искреннее сочувствие!..

Драголюб (встает быстрее). А потому! Раз она мать, моя родина, то пусть не считает куски, когда дает!

Веля. …или лично проводили ее до последнего пристанища?

Драголюб. Ибо все мы будем там! Только одни раньше, другие позже!

Веля. …и возложили многочисленные венки и тем самым разделили со мной невыразимую боль и страдание!

Драголюб. О! Страдание!