Читаем Чувствую себя глубоко подавленным и несчастным. Из дневников 1911-1965 полностью

Воскресенье, 7 октября 1945 года

<…> В четверг приходил к чаю отец Муртаг; благочестив, сдержан. «Пишу статью о любви к Богу. Хорошая тема, вам не кажется?» И начал – на редкость наивно и поучительно – делиться с нами своими размышлениями. Неожиданно: «Вас устраивает, что служба идет на латыни? Разве церковная служба не есть великий акт любви?» Думаю, ему надо бы постричься в монахи. Все время повторяет, что не одинок, словно старается убедить в этом самого себя. Когда говоришь с ним один на один – очень невосприимчив.

Вести из внешнего мира все так же ужасны.

Среда, 26 декабря 1945 года

<…>Хотя и делаю вид, что отрешен от мира, день, когда нет ни почты, ни газет, кажется мне каким-то пустым, и я с нетерпением жду завтрашнего утра: проснусь, а у моего изголовья сложены свежие газеты.

1 января 1946 года Холодный новогодний день. Мои дети утомляют меня. Воспринимаю их недоразвитыми взрослыми; нерадивы, агрессивны, легкомысленны, чувственны, лишены чувства юмора. Начал новый год с того, что возобновил работу над «Еленой», и это при том, что никаких предварительных решений на сей счет не принимал.

Суббота, 2 февраля 1946 года Письмо из Америки – из тех, какие там принято посылать авторам. Журнал «Лайф» беспечно предлагает мне издать фотоальбом с фотографиями прототипов моих героев. В ответном письме пригрозил авторам письма тюремным заключением. Приходил к чаю отец Муртаг, и я дал ему «Дневник сельского священника» [396] – любопытно, как он его воспримет. В Меллзе сумел попасть на исповедь и к причастию. Хочется надеяться, что Лора сегодня вернется, боюсь только, что приедет не одна, а с Маргарет.

Воскресенье, 24 февраля 1946 года

Американский журнал «Лайф», с которым я уже не первую неделю состою в язвительной переписке, прислал ко мне мало вменяемого юнца по имени Осборн. Теперь, после первоначального абсурдного предложения, хотят, чтобы я написал статью о своих «персонажах» и вдобавок помог художнику их нарисовать. Лег рано, но заснуть не смог – в четверть второго принял снотворное.

Среда, 6 марта 1946 года Оскорбительное письмо от какой-то американской католички. Вернул его ее мужу с запиской: «Буду Вам признателен, если Вы примете дисциплинарные меры в соответствии с обычаями Вашей страны, дабы Ваша супруга остереглась впредь писать хамские письма незнакомым мужчинам».

Понедельник, 18 марта 1946 года

<…> Получил на прошлой неделе приглашение в Нюрнберг [397] . А также – предложение написать «брошюру» для винного магазина; гонорар – вином.

Теперь, когда статья о моих «персонажах» написана, американцы раздумали ее печатать. <…> Сочинил неплохое крохотное предисловие к «Непереносимому Бассингтону» Саки [398] .

Перейти на страницу:

Все книги серии Коллекция / Текст

Красный дождь
Красный дождь

Сейс Нотебоом, выдающийся нидерландский писатель, известен во всем мире не только своей блестящей прозой и стихами - он еще и страстный путешественник, написавший немало книг о своих поездках по миру.  Перед вами - одна из них. Читатель вместе с автором побывает на острове Менорка и в Полинезии, посетит Северную Африку, объедет множество европейский стран. Он увидит мир острым зрением Нотебоома и восхитится красотой и многообразием этих мест. Виртуозный мастер слова и неутомимый искатель приключений, автор говорил о себе: «Моя мать еще жива, и это позволяет мне чувствовать себя молодым. Если когда-то и настанет день, в который я откажусь от очередного приключения, то случится это еще нескоро»

Лаврентий Чекан , Сейс Нотебоом , Сэйс Нотебоом

Приключения / Детективы / Триллер / Путешествия и география / Проза / Боевики / Современная проза

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное
Афганистан. Честь имею!
Афганистан. Честь имею!

Новая книга доктора технических и кандидата военных наук полковника С.В.Баленко посвящена судьбам легендарных воинов — героев спецназа ГРУ.Одной из важных вех в истории спецназа ГРУ стала Афганская война, которая унесла жизни многих тысяч советских солдат. Отряды спецназовцев самоотверженно действовали в тылу врага, осуществляли разведку, в случае необходимости уничтожали командные пункты, ракетные установки, нарушали связь и энергоснабжение, разрушали транспортные коммуникации противника — выполняли самые сложные и опасные задания советского командования. Вначале это были отдельные отряды, а ближе к концу войны их объединили в две бригады, которые для конспирации назывались отдельными мотострелковыми батальонами.В этой книге рассказано о героях‑спецназовцах, которым не суждено было живыми вернуться на Родину. Но на ее страницах они предстают перед нами как живые. Мы можем всмотреться в их лица, прочесть письма, которые они писали родным, узнать о беспримерных подвигах, которые они совершили во имя своего воинского долга перед Родиной…

Сергей Викторович Баленко

Биографии и Мемуары